У Толи глаза полезли на лоб.
— Как почему? Да как только его найдут, меня — куик! — Толя изобразил характерный жест. — И то же будет с тобой, когда они найдут твой вагон.
У меня свело в животе и чуть ниже.
— А пока мы здесь вместе с этими. — Толя обвел рукой сидящих на нарах аборигенов. — Этих они просто крадут.
— Смыться не пытался?
— Куда и на чем? — вопросом на вопрос ответил Толя. — Бежать невозможно. Единственная дорога из долины простреливается. А без дороги — это лезть через ущелья. Слишком утомительный способ самоубийства. Мы замолчали. Снаружи донесся странный шум, и сидящие в бараке рабы начали суетиться.
— Ага! — сказал Толя. — Обед тащат. Сейчас нас будут кормить. Как свиней. Из корыта. Хрю-хрю-хрю.
Я недоверчиво усмехнулся, но вскоре убедился, что Толя прав. Нам действительно пришлось жрать, как свиньям, с той лишь разницей, что мы все-таки могли помогать себе руками.
Вдвоем, оказывается, значительно легче переносить тяготы каторжной жизни. На следующий день после изнурительной работы в траншее и скудного ужина мы с Толей забились в угол барака, выклянчили у одного охранника, что был подобрее, сигарету и начали перебирать возможные способы побега. Мы решили, что вдвоем можно попробовать рискнуть.
Неожиданно в барак ввалились двое «торпед», и один из них рявкнул:
— Шигапов, виходи!
Никто не шевельнулся. «Торпеда» рявкнул вторично, и тут мне вспомнилось, что Шигапов — это я. Черт возьми, если я буду так часто менять фамилии, то плохо кончу.
Я встал, подошел к «торпедам», не ожидая ничего хорошего. Они подтолкнули меня к выходу, и я увидел недалеко от барака два автомобиля. Знакомая «тойота» стояла рядом с дверью, ведущей в мою одиночку. Доктор с Партизаном были тут же. Чуть поодаль виднелась еще одна тачка белого цвета, кажется, «мицубиси-паджеро». В ней кто-то сидел, но из-за бьющего в глаза заходившего солнца я не смог хорошо его разглядеть. Бандиты махнули мне, и мы вместе направились в «офис».
Обстановка внутри была весьма спартанской, но получше, чем в бараках. «Торпеды» на этот раз остались снаружи, а мы уселись на табуреты, расставленные вокруг старого хромого стола.
— Ну, Рифат, тебе опять не повезло, — сказал Доктор. — Мы нашли эти вагоны, и в них совсем не то, что нам нужно. Объясни ситуацию.
Я плохо себе представлял, что им нужно. Мне явно надо было пошевелить мозговой извилиной, а это было для меня сейчас непосильной задачей.
— Попробую сообразить, — сказал я.
— Попробуй, попробуй, — закивал Партизан. — Только недолго.
Я прокрутил в голове всю свою вагонную эпопею, но светлые мысли у меня так и не появились.
— Дело в том, что на разъезде я вскрывал все вагоны, и в каждом, кроме мешков с каустиком, ничего не было, — сказал я, надеясь протянуть еще немного времени.