— Хорошо. Значит, вы не согласны…
— Согласны, — сказала Таня. — Андрей, ничего страшного, если он меня измерит, верно? Это лучше, чем когда при этом на тебя пялятся всякие похотливые физиономии… Не делай глупостей, хорошо?
— Ладно, — голосом, которого не узнал сам, сказал я. — Не буду делать глупостей… Но пусть он только попробует сделать что-нибудь лишнее!
Мотояма улыбнулся:
— Я уже не в том возрасте, когда вид женского тела означает для меня приглашение… Тем более, что в Японии нагота не является таким уж редким зрелищем — мы все-таки не арабы-варвары…
Он что-то сказал по-японски, после чего нож сразу убрали от моего горла, а оба бандита тут же повернулись на сто восемьдесят, словно два солдата по команде «кру-гом!»… Таня, немного все же поколебавшись, сбросила лифчик и, приспустив джинсы, улеглась на циновку.
— Спасибо, оку-сан. — Мотояма достал компас и, присев на пятки, попросил Таню немного повернуться, чтобы точно соответствовать ориентации острова. — Замечательно. Вы не боитесь холодного металла?
— Делайте свое дело и не задавайте лишних вопросов, — вне себя от злости, произнесла Таня.
— Хорошо. — Гангстер поднял с земли длинный алюминиевый уголок и положил его на Таню. Она непроизвольно пискнула. Затем достал черный фломастер и одним быстрым движением прочертил на коже прямую линию от пупка до соска. Вид у него был при этом столь же невозмутимый, как у геодезиста, занимающегося камеральными работами. Мне глядеть на все это было тошно, но не глядеть я не мог…
Мотояма продолжал. С помощью несложной геометрической операции он поделил проведенную линию пополам, затем достал кусунгобу и так же быстро нашел на нем середину длины клинка. Еще раз сверился с компасом и положил кинжал Тане на живот… Короткое движение фломастером… Все, Акира потянулся за своей картой, на какой-то момент оставив Таню без присмотра. С ритуальным кинжалом на животе.
Речи о том, чтобы предпринять какие-то действия, и быть не могло. Мотояма это понимал. Он не спеша повернулся к лежащей на циновке женщине, сделал пометку на своей карте и только тогда убрал с ее живота кинжал.
— Можете одеваться, оку-сан. Спасибо.
Таня вскочила и принялась натягивать одежду. Разумеется, ей хотелось, чтобы эта позорная процедура как можно скорее завершилась, кроме того, воздух был довольно холодным, а солнце вновь затянула белесая пелена.
Я подошел к Мотояме.
— Ты знаешь, Акира, если бы я мог, я убил бы тебя.
Он ответил уже без улыбки:
— Самурай на твоем месте давно попытался бы это сделать. Или совершил бы харакири. Но Таня — не жена самурая, чтобы понять такой поступок.
Я не стал развивать дискуссию. Мы с Таней не смотрели друг на друга. Даже когда Мотояма пригласил нас завтракать, ели в полном молчании. Сасими — и без того далеко не самое вкусное, на мой взгляд, кушанье, а после всего происшедшего кусок вообще с трудом шел в горло.
… Часа через полтора запищала рация. Мотояма надел наушник, выслушал сообщение и сказал мне:
— Иди, встречай своего сэмпая. На горизонте моторка.
ebooksa