— Куда как более странно, — проворчал я. — Угораздило меня начать чихать…
— Но прутом ты действовал грамотно, — заметил японец. — Второй дан по мечу тебе, я думаю, обеспечен.
Я хотел возразить, но на меня снова напал кашель.
— Да ты, похоже, простудился? А ну-ка, поехали ко мне. Быстро.
— Ты шутишь? Я скоро свалюсь с температурой — у меня, наверное, воспаление легких. Что я там, у тебя, делать стану?
— Если ты не поедешь сейчас со мной, то точно свалишься.
— Надо хоть что-то мне взять…
— Ничего брать не надо. Поехали. Раз такое дело, тебе лучше скрыться на пару дней.
… Как оказалось, Сэйго заметил трех типов, в которых инстинктивно, по его словам, признал злоумышленников. Он, правда, поначалу двинулся дальше, но потом решил вернуться, полагая, что они как-то связаны с нашей деятельностью. И, как оказалось, сделал это вовремя: меня уже начинали месить.
Я, конечно, не вчера родился, и уже готов был задать Сэйго вопрос насчет того, не слишком ли он энергичен для простого инженера, пусть к тому же и активного участника программы русско-японского побратимства? Но в тот момент я чувствовал себя слишком худо, чтобы вообще проявлять любопытство.
Последовавшие за этим три дня мне помнятся смутно. К дому Сэйго мы подъехали, кажется, на такси. Затем я несколько раз ловил себя на мысли, что лежу на жестком матрасе, брошенном прямо на пол, трясусь от жуткого озноба и требую воды. Сэйго воды мне давал очень немного. Еды — вообще никакой. Только иногда присаживался рядом на пятки и делал надо мной какие-то пассы руками, странно раскачиваясь при этом, словно выполнял упражнения из комплекса у-шу.
На четвертый день я сделал попытку подняться с ненавистного ложа. Это произошло днем, когда в квартире никого не было — Сэйго оказался на работе.
Не буду вдаваться в мелкий натурализм своих действий и сопутствующих им ощущений, но когда Сэйго вернулся, я уже выглядел как человек, имеющий возможность самостоятельно принимать решения.
— Я у тебя в долгу, — произнес я.
— У тебя действительно начиналась пневмония, — перебил Такэути. — Но ничего страшного, мы ее задавили.
— Задавили? — вяло переспросил я.
— Да. И это единственная хорошая новость для тебя.
Гм. Начало многообещающее.
— Тебя ищет жена.
— Пусть ищет…