Вскоре все, кроме Вована, лежали на полу — кто в полном беспамятстве, а кто приходил в себя после моих сверхжестких блоков.
Вконец озверевший Вован, успевший опомниться от моего удара ногой в грудь, разломал табурет и теперь держал в руках ножки — два деревянных бруска по полметра длиной и с перпендикулярными рукоятками; в них превратились связывающие табурет поперечины.
— Ну, что медлишь, козел? — спросил я, сближаясь. — Бей!
Я знал, что тонфы,[4] которые получились из ножек, его излюбленное оружие. Но специально дал ему возможность нанести несколько ударов, защищая только голову.
Вован провел, как ему казалось, сокрушающую серию и отскочил, ожидая, что я вот-вот грохнусь на пол.
Однако для меня его удары казались чуть посильнее комариных укусов.
Учитель каждый день производил «набивку» моего тела, что являлось одним из этапов в обучении приемов и методов хэсюэ-гун, «железной рубашки».
Он меня не щадил и охаживал дубиной до тех пор, пока я не покрывался синяками и кровоподтеками с головы до ног.
Правда, это было на первых порах.
После трех месяцев такой закалки мои мышцы совершенно импульсивно гасили энергию удара, а кости как бы оделись в броню.
— А теперь говорю тебе в последний раз — убери, где ты насвинячил. Иначе заставлю языком пол вылизать.
Я подошел к нему почти вплотную, глядя немигающими глазами.
Что он в них прочел, не знаю.
Но его руки разжались, импровизированные тонфы упали под ноги, и Вован, словно побитая собака, склонил голову и поплелся на кухню за тряпкой.
Я обвел взглядом исподлобья всех остальных — они стояли затаив дыхание — и пошел наверх, в игровую, где меня минуты через четыре нашел Чон.
Он услышал шум в столовой и спустился узнать, в чем дело.
— Ты нарушил мое распоряжение соблюдать тишину, — резко обратился он ко мне.
— Не я, а ваш любимчик Вован, — ответил я ему в тон.
— Листопадов, не испытывай мое терпение! Если ты думаешь, что Наум Борисович тебя защитит, то глубоко заблуждаешься.
— Я никогда и ни у кого не просил защиты.
ebooksa