– Я предпочитаю в это время дня кушать «Русскую рулетку», – ответил я.
– Значит, еще нам принесите триста грамм «Русской рулетки», – сказал Коробов. – Или опять «нету»?
– Нету, – грустно ответил официант.
– А какая есть? – спросил Коробов, давясь то ли от возмущения, то ли от смеха.
– Есть просто «водка люкс».
– Хорошо, несите просто водку люкс, – согласился Володя и заржал в голос. Настроение у него явно поднялось.
Официант ушел исполнять заказ.
– М-да-а, – протянул следователь по особо важным делам, отхохотавшись, – сервис и обслуга на грани фантастики. Или советские времена вернулись? Сейчас нам принесут теплую водку и резиновую пиццу, похожую на подметку, которую нам не удастся разжевать; да еще и с сыром далеко не «Моцареллой», и филе, которое окажется с неудобоваримыми хрящиками и прожилками.
Володя оказался все-таки не прав. Советские времена не вернулись. Водка оказалась холодной, в запотевшем графинчике, вполне приличная на вкус, а пицца, хотя тесто и оставляло желать лучшего, была целиком и полностью удобоваримой. Особенно хорошо приготовлено было куриное филе: оно таяло во рту, и в нем отсутствовали прожилки и хрящи.
– Что, ошибочка в прогнозах вышла? – спросил я Володю и усмехнулся.
– Ыае, – ответил Коробов с полным ртом, что, очевидно, означало «бывает».
– Я вот все думаю, а не к Аделаиде ли Марковне ездил наш отставной зэк и домушник Скворцов? – произнес я. – А что, вполне возможно.
– Уа оа, – произнес Володя опять с полным ртом.
– Что?! – Мурашки побежали у меня по спине, и я быстро спросил: – Что ты сейчас сказал?
Володя дожевал, проглотил и произнес:
– Сука она.
– Точно, сука, – замер я.
– Ты что? – посмотрел на меня Коробов. – Отомри!
Это удалось мне не сразу:
– А знаешь, что перед тем, как испустить последнее дыхание, произнес Голубев? – в упор посмотрел я на Володю.