– Да хрен его знает. Кажись, кто-то из родственников у него там проживает. Вы лучше участкового о Птахе порасспросите.
– А вы участкового можете сюда вызвать? – спросил Володя.
– А чего ж не вызвать, можно и вызвать, – ответил капитан и пошел в дежурную комнату звонить по телефону.
– Старший участковый уполномоченный капитан Белевин, – представился прибывший участковый, немолодой мужчина, грузный и плешивый. – Чем могу служить?
– Следователь по особо важным делам Следственного комитета майор юстиции Коробов, – представился солидно в свою очередь Володя. – А это, – указал он на меня, – мой помощник лейтенант Русаков.
«Ого, – подумал я. – Коробов вспомнил, что я лейтенант запаса, каковое звание я получил вместе с дипломом».
– Меня интересует все, что связано с недавно умершим от отравления Скворцовым Виктором Васильевичем, – официальным тоном произнес Володя. – Он ведь был из контингента ваших подопечных, капитан, верно?
– Верно, – ответил старший участковый уполномоченный.
– Что вы можете сказать о нем? – спросил Коробов.
– Ну, а чего говорить, – Белевин малость подумал, потом ответил: – Четыре ходки, вор-домушник, человек в своей среде уважаемый, авторитетный. Жил тихо, не пил. Компаний с такими же, как он, не водил. Иначе бы я про это знал. Я ведь, – сказал с какой-то неизбывной печалью капитан, – давно в участковых хожу, поэтому все про всех знаю. Ну, не про всех, конечно, а про тех, про кого мне знать положено по роду службы.
– Понятно, – Коробов уважительно посмотрел на капитана полиции. – А вот в горотделе мне сказали, что Скворцов в Москву недавно ездил…
– Было такое, – легко согласился Белевин.
– А по какому делу, знаете?
– Родня там у него имеется. А вот кто: сестра, брат, племянник, внук – не скажу. Поскольку о том не ведаю.
– В горотделе мне сказали, что он умер по приезде из Москвы, – сказал Коробов.
– Верно, – ответил капитан полиции.
– А он один жил?
– Один как перст.
– А как вы думаете, отравился Скворцов или его отравили?
– Да кому его травить-то? – удивился Белевин. – Он жил тихо, смирно. Скорее, не жил, а доживал. Как все старики доживают…