Как оказалось, два дня тому назад турки попытались переломить ситуацию и решились на большое сражение, но были разбиты наголову и позорно бежали, преследуемые русской кавалерией и казаками, что окончательно подорвало боевой дух турецкой армии, и над страной навис призрак нового военного переворота. Хотя султан Мехмет V оставался главой османского государства, фактическая власть в стране принадлежала трем военным и политическим лидерам младотурок – Энвер-паше, Талят-паше и Джемаль-паше. После этого разгрома говорить о каком-то сопротивлении было не только бессмысленно, но и опасно, так как триумвират понимал, что продолжение войны просто оттолкнет от них большинство генералов и политиков, которые их до этого времени поддерживали, что означало: их головы станут новым украшением стены султанского дворца. Чтобы спасти то, что осталось от армии, а также свои драгоценные жизни, триумвират запросил мир. О чем сейчас и писали газеты.
В Персии происходило то же самое, что и в Турции. Корпус генерала Баратова, получив значительное подкрепление из казаков, пехоты и артиллерии, стал единственной серьезной силой в стране, невзирая на военное присутствие англичан, которым оставалось тихо радоваться, что их здесь еще терпят.
Последней точкой, поставленной на европейском фронте, стало полное освобождение Румынии и остановка русских армий на границе с Болгарией. После поражения Австро-Венгрии болгарские войска предпочитали отступать, не вступая в бой с русскими солдатами. Сейчас в столице, со дня на день, ожидали приезда членов болгарского правительства с предложением мира.
Несмотря на то, что военным победам России в газетах уделялось намного больше места, чем остальным публикациям, мне все же удалось найти для себя в куче других новостей о внешней политике интересное сообщение. Правда, было не совсем ясно: это в действительности происходит или просто досужие выдумки журналистов. Новость касалась поднятой темы тайных переговоров о заключении мира Германии с Францией и Англией, а в основе их лежало плохое экономическое положение Германии, которое вместе с постоянно растущим ростом революционных выступлений в стране подрывало способность страны продолжать войну до победного конца.
Отложив последнюю прочитанную газету, я вдруг подумал о том, что во всем том, что мною прочитано в газетах, есть немалая толика и моего труда. Это чувство гордости сформировало следующую мысль о том, что я, похоже, состоялся как человек и как личность.
«Появившись в этом мире, я многого сумел достичь, как для себя, так и для России. Интересно, это я похвалил себя или просто элементарная констатация фактов? Гм. Если со мной, так или иначе, ясно, то вот насчет державы… еще далеко не все определено. Сделано, конечно, немало, но сколько начатых и незавершенных дел! Только и радости, что успел…»
Мысли скользнули дальше, и я стал перебирать в уме все те изменения, что произошли в России за последний год, пропустив их через призму только что прочитанных газетных статей.
«Самым первым и личным достижением можно считать то, что мне удалось удержать корабль по названию „Россия“ на прежнем курсе, не дав ему сбиться с пути и не затонуть, наткнувшись на рифы междоусобной войны, при этом сохранив самодержавие и род Романовых. Да! Чуть не забыл! За что и получил три прозвища: царский палач, душитель свобод, а также почетное звание ЦЕПНОГО ПСА САМОДЕРЖАВИЯ… – Я усмехнулся. – Продолжим перечисление достижений. Начнем…
Внутренняя политика, проводимая государем, была направлена на постепенное улучшение жизни простого народа, что было видно невооруженным глазом. Фабричные законы, так и привилось это название в народе, были приняты и работали во всех крупных промышленных городах России. Теперь принимались меры, чтобы принять их повсеместно, во всех уголках империи, именно поэтому всяческое противодействие промышленников этим законам стало караться крупными штрафами и судебными расследованиями, причем откупиться, как раньше, стало практически невозможно, так как чиновники, читая и слыша о судебных процессах, понимали, если что, им такой же доли не избежать. Пусть улучшения условий жизни рабочих и крестьян шли медленно, но они все равно менялись, при этом неуклонно и повсеместно становясь стандартом новой, лучшей, жизни. Исчезли длинные очереди, прекратились перебои с продуктами и топливом, а значит, вернулись прежние цены, снова четко и бесперебойно стали работать железные дороги. Всеобщему воодушевлению и подъему в народе в немалой степени способствовали победы русской армии. Разгром и капитуляция Австро-Венгрии, освобождение Румынии, разгром турецких армий на Кавказском фронте – все это способствовало вере народа в путь, избранный царем. К тому же благодаря быстрым и решительным действиям особого корпуса жандармов, новым жестким законам и „народной политике“ царя, было покончено с оппозицией, которая своими действиями подрывала основы и миропорядок вековых устоев империи.
Параллельно с демобилизацией солдат, количество которых сейчас перевалило за миллион, полным ходом шло увольнение офицеров, в первую очередь выпускников военного времени. Именно они, по большей части, являлись в армии агитаторами и зачинщиками беспорядков. Солдаты, в основе своей крестьяне, читая письма от родных и близких, начали понимать, что жизнь меняется к лучшему, и переосмысливать то, что им вбивали в головы революционеры. Если процесс в армии шел сравнительно легко, то на морском флоте все оказалось намного сложнее. Корабли, экипажи которых были укомплектованы, по большей части, рабочими, были замкнутыми на себя группами, а значит, более закрытыми для агентов охранки, что и продемонстрировал мятеж офицеров и моряков в Кронштадте. Несмотря на запрет деятельности различных партий и повсеместные аресты революционеров, подавляющая масса народа так и осталась в неведении особых прав жандармов, так как эта сторона их работы просто не коснулась, даже больше того, люди ее одобряли. Была еще одна сторона деятельности особого корпуса, которую можно было определить выдернутым куском текста из секретных инструкций, полученных жандармскими управлениями: „имеют право задерживать и вести следственные действия в отношении любого человека, невзирая на чин и должность“. Это уложение не осталось на бумаге, как в прежние времена, а было подтверждено сотнями уголовных процессов, которые дали понять богатым и правящим классам, что на их шеи надели поводки, а если понадобится, то они в любую минуту могут превратиться в удавки.
Из действительной армии были отозваны и возвращены на прежнее место службы части и подразделения корпуса пограничной стражи и отдельного корпуса жандармов. Помимо этого указом императора с 1 января 1917 года отдельный корпус пограничной стражи был выведен из-под руководства министра финансов, став отдельным родом войск.
Новые порядки коснулись армии и флота. В 1915 году во время большого отступления среди солдат получило распространение явление „самострела“, поэтому была введена смертная казнь „самострельщикам“, а за неисполнение приказа – телесное наказание розгами. Теперь указом императора они были отменены.
На поток было поставлен выпуск нового оружия. Пистолет для офицерского состава, который в ближайшем будущем должен был сменить наган, легкие пулеметы и автоматические винтовки КБ Федорова. Проверка новых видов оружия в боевых условиях еще раз показала, что не перевелись еще на Руси оружейники. Сейчас, насколько мне было известно, в конструкторском бюро под руководством генерала Федорова полным ходом шла разработка тяжелого пулемета и двух типов пистолетов. На этом же заводе был налажен выпуск снайперских винтовок и глушителей под пистолеты. Правда, пока в небольших количествах.
Первый полк особого назначения стал первым ростком, из которого, я так надеялся, вырастут войска специального назначения. Немалой поддержкой им должна стать первая в России школа диверсантов и снайперов, первый выпуск которой с успехом показал себя на Кавказском фронте. Появился в армии совершенно новый род войск. Штурмовой батальон. Они отличались от обычных подразделений новым оружием, большим количеством пулеметов, подсумками с гранатами и немецкими касками „Stahlhelm“, которые были тайно закуплены в Германии в количестве пяти тысяч штук. Мне также было известно, что русские конструкторы вели полным ходом работы по созданию своей каски, на основе германского шлема.
Шлем просто необходим армии, и почему император так долго сопротивлялся этому новшеству – просто не понимаю. Кстати, вспомнил. Прямо перед моей поездкой телефонировал генерал Федоров и просил приехать, чтобы присутствовать на первых испытаниях тяжелого пулемета. Хм. Все-таки сработала моя идея. И результаты получились отменные. Но, главное, люди! Не за страх, а за совесть работают!»
Насколько мне было известно, нечто подобное сейчас происходило при создании работы конструкторского бюро воздухоплавания. Там взял на себя бразды правления Игорь Иванович Сикорский. Он был немало удивлен, когда ему предложили дополнительное финансирование, помещение, а также новый металл – дюралюминий, как основной материал для строительства будущих аэропланов. Если КБ Федорова получало в полном объеме государственную поддержку, то на развитие воздухоплавания давались довольно ограниченные средства, поэтому я, как мог, поддерживал авиастроителей своими деньгами. Из тех последних известий, которые время от времени получал, мне было известно, что разработана совершенно новая модель и теперь КБ воздухоплавания на ее основе вплотную занялось разработкой истребителя.
В какой-то мере успехи русских конструкторов я мог считать своей заслугой. Убрав бюрократические препоны и бытовые заботы, дал умным и талантливым людям нормальные условия и средства, чтобы они могли заняться тем, для чего созданы. Спокойно творить, изобретать, экспериментировать. Таким образом, я невольно стал шефом воздушного флота Российской империи. В придачу к этому меня, наверно, можно считать родоначальником танковых войск. Несколько раз я вел разговоры с императором о выделении денег на создание новой, мощной, броневой машины – танка, пока тот, наконец, не уступил мне и не подписал указ о создании КБ для разработки новых типов боевых машин. Тут мне в какой-то мере повезло. Я только начал ломать голову, кому поручить организацию такого инженерного бюро, как вдруг с делегацией, отправленной в Америку для переговоров с Фордом, приехал американский инженер Дж. Уолтер Кристи.
В свое время я просил инженеров, которые поехали в составе этой делегации, поискать специалистов в области бронетехники, желающих работать в Российской империи.
Кристи прельстила не столько щедрая оплата его услуг, сколько открывающиеся перед ним громадные возможности в области конструирования бронетехники. В итоге, первое в империи инженерное бюро по конструированию танков возглавил американец. В империи не было подобных ему специалистов, и я боялся, что у нас некому контролировать его работу, к тому же он мог оказаться аферистом, ищущим легких денег, но, увидев, спустя семь месяцев, выезжающий из ангара танк, пусть даже мало схожий с современной машиной, я успокоился. К тому же, к моему удивлению, испытания показали, что эта машина имеет хорошие скоростные и маневренные характеристики, но при этом очень слабо вооружена. На ней был установлен тяжелый пулемет разработки КБ Федорова. Несмотря на многочисленные недостатки, выявленные в ходе испытаний, БМ-1 (боевая машина, такое она получила официальное название) представляла собой определенный прорыв в области танкостроения для этого времени. Не знаю, удивлялся бы я или просто посмеялся тому обстоятельству, если бы узнал, что именно с двух прототипов танка Кристи, купленных советским правительством у этого американского инженера в 1930 году, началось их серийное производство в Советском Союзе.
Основательный толчок был дан и развитию железных дорог. Мне в свое время стало известно, что еще перед войной, в 1913 году, был составлен план развития железных дорог, по которому намечалось построить две новые железнодорожные магистрали, усилить пропускную способность стратегических участков, увеличить паровозный парк. Эти работы подлежали выполнению в две очереди, но из-за недостатка финансирования нередко прерывались и в своем большинстве оказались незаконченными. Так как вероятность новой войны с Германией никуда не исчезла, то сейчас требовалась достройка стратегических линий, уже находящихся в процессе сооружения. Вместе с министром путей сообщения мне удалось уговорить императора выделить из казны денег на достройку стратегических линий и продолжение строительства Мурманской железной дороги.
ebooksa