– Грамотный?
– Есть немного. Что это?
– На! Читай! Это показания бывшего ротмистра Неволяева. Он там пишет, что ты, иуда, чуть ли не в первых помощниках у Арона ходил.
Услышав эти слова, Бурлак помертвел лицом, хотел что-то сказать, но только громко сглотнул, причмокнув при этом губами, и только потом взял лист бумаги. Несколько минут он читал, шевеля при этом губами. За это время лицо Кукушкина еще больше побледнело и осунулось, а бумага в его руках начала дрожать. Когда он закончил читать, руки его бессильно упали, и так он стоял какое-то время, глядя остановившимся взглядом куда-то в пространство. Его состояние легко можно было понять – он только что зачитал себе смертный приговор.
– Кукушкин! Где Арон?!
Резкий голос подполковника вывел предателя из прострации. Он вздрогнул, словно его ударили, какое-то время тупо смотрел на Пашутина и вдруг рухнул на колени и торопливо зачастил срывающимся голосом:
– Не губите, ваше высокоблагородие! Христом богом прошу! Умоляю! Я жить хочу! Жить! Что хотите, сделаю! Все подпишу! Что скажете, то и подтвержу на суде! Только жизни не лишайте!
– Где найти Арона? – повторил вопрос подполковник, при этом брезгливо морщась.
– Арон? Ваше высокоблагородие, скажу! То есть… думаю, что он там! Только прошу вас, ваше превосходительство, замолвите за меня словечко! Пусть вечная каторга! И там люди живут…
– Говори, падаль!
– Сразу за окраиной! Рядом со сгоревшими конюшнями! Там, где раньше пожарная часть была! – речь Бурлака постепенно становилась все более внятной. – Там развалины, а под ними подвал. Они там хоронятся!
– Где именно?!
– На Охте. За складами купца Стопкина.
– С нами поедешь!
– Так я там ни разу не был, ваше высокоблагородие!
– Тогда откуда ты это место знаешь?!
– Так это… Бабы, ежели их хорошо ублажать, не просто становятся мягкие да шелковые, но и на язык легкие. Вот и Лизка из таких была, царство ей небесное. Все мечтала стать героиней революции, а оно вон как повернулось…
– Заткнись! – уже зло рявкнул на него Пашутин, а затем крикнул в сторону двери: – Поручик! Забирайте!
Не успел первый жандарм переступить порог, как Бурлак дико завыл:
– Я вам любые показания дам!! Все сделаю, как скажете!! Только замолвите за меня словечко, ваше высокоблагородие!! Жить хочу!! Жить!!
ebooksa