— Странно.
Далее шли условия освобождения заложников. За каждого Аль-Баур предлагал выплатить вполне подъемную сумму в сто тысяч долларов. Но всех сразу освободить не обещал. Сперва предлагал освободить женщину — Хельгу Юхансон. Как пояснял сам — из «соображений гуманности». Мужчин обещал отпустить позже — примерно через неделю.
— Страховщики приняли его условия? — поинтересовался Зиганиди.
— Они согласны заплатить. Но полевой командир требует наличных, а у них нет смельчаков, готовых отправиться на встречу с головорезом. Нередки случаи, когда переговорщики сами становятся заложниками, — сказал контр-адмирал.
— Вроде бы все сходится, — задумался Виталий. — Мохаммед похитил дайверов, чтобы поднять груз с «Вест Стар», а заодно решил на них заработать как на заложниках. На подъем, по его расчетам, уйдет около недели. Во всяком случае, тогда закончится негласное перемирие, и у сирийских военных руки окажутся развязанными. Женщину решил продать раньше — возможно, деньги нужны, чтобы рассчитаться с боевиками.
— Это еще не все. Информатор из боевиков донес, что Аль-Баур удерживает в заложниках двух европейских женщин. Держат их отдельно от других пленников, никому не показывают. Одна из них Хельга Юхансон, а вот имя второй установить не удалось.
— Считаете, что это Катя Сабурова? — спросил Саблин.
— Не исключаю. Но доля вероятности очень большая, — Федор Ильич согласно кивнул.
— Это шанс. — Каплей подался вперед. — С полевым командиром уже связывались?
— Я договорился со страховой фирмой. Они передали деньги. Сумма уже обналичена. — Нагибин поставил на стол увесистый сверток. — Как и просили, мелкими купюрами разных серий. Здесь сто тысяч за Хельгу. Вы под видом нанятых страховщиками доверенных лиц встречаетесь с Мохаммедом. Ваша задача — проникнуть на базу повстанцев и…
…Уже вечерело. Тяжелый угловатый джип катил по шоссе. На обочине и чуть дальше, в пустыне, виднелись остовы обгоревших машин, почерневшие от огня деревья. Правда, природа брала свое — из-под обугленной коры пробивались молодые листочки. Саблин и Зиганиди проехали сгоревшую заправку. Вместо нее бензин продавали из сомнительного вида бензовоза. Было непонятно, каким образом из одной цистерны умудряются наливать в баки бензин разных октановых чисел. Но подобные нюансы в воюющей не первый год стране никого особо не занимали. Хорошо, что хоть какое-то топливо имеется в наличии.
Саблин глянул на приближающийся горный хребет.
— Мутное дело, — произнес он. — Какого черта Мохаммед велел нам приехать к нему, когда уже будет темно?
— Попробуй у него спроси, был только е-мейл, по которому он и ответил, а потом замолчал. Скажи спасибо, что хотя бы пароль назвал, по которому нас пропустят.
— И пароль мутный, — произнес Зиганиди. — «Искандер» — по-нашему, «Александр».
— Не по-нашему, а по-гречески, — напомнил Саблин.
— Так я ж и есть грек, только новороссийский, — засмеялся Николай.
Улыбнулся и Виталий.
Впереди, у того места, где дорога сворачивала в горы, виднелся блокпост. Кто на нем стоит — мятежники или правительственные войска — было сразу и не разобрать. Ни флага, ни таблички.
Каплей предупредительно сбросил скорость, медленно объехал поставленные слаломным изгибом железобетонные блоки и остановился. К нему лениво шел араб в камуфляже без знаков отличия и что-то издалека бубнил по-арабски. Военной выправки в нем не чувствовалось. Сразу же стало понятно, что здесь хозяйничают повстанцы. За собратом наблюдали двое других камуфляжников. Они выглядывали из-за стены, сложенной из мешков с песком. В амбразуре грозно торчал ствол крупнокалиберного пулемета. Завидев людей европейской внешности в джипе, араб «на автомате» перешел на английский.