— Наверное, — подтвердил старик.
По морским законам всегда нужно идти на помощь, бросив все другие дела. Этот закон выработан веками. Если хочешь, чтобы во время бедствия спасли тебя, спасай других. Пришлось забыть о пеламиде, хотя эхолот показывал, что часть косяка все еще остается в море. Не заботясь больше об экономии топлива, старый рыбак забрал рычаг сектора газа до предела. Двигатель натужно затарахтел. Суденышко пошло так быстро, что даже нос приподнялся.
— Может, и тут повезет, — надеялся на удачу старик. — Однажды моему отцу — твоему деду — удалось вот так спасти человека. А тот оказался очень богатым. Хорошо отблагодарил. Будет жалко, если потерпевший кораблекрушение мертв. Что-то признаков жизни не подает. Ведь уже должен был нас услышать, увидеть. Махнул бы рукой, крикнул бы.
Чем ближе становилось оранжевое пятно, тем менее разговорчивыми делались отец с сыном. Они тревожно смотрели вперед. Уже можно было с уверенностью сказать, что перед ними человек, а не просто плавающий в воде спасательный жилет. Голова потерпевшего крушение безвольно свешивалась на грудь.
— Похоже, что мертв, — произнес старик. — Но надо же его вытащить.
Когда суденышко подошло вплотную и парень перевесился через борт, он воскликнул:
— Это женщина!
В воде медленно разворачивалось тело. Спасательный жилет держал его на плаву. Длинные распущенные волосы расплылись вокруг головы наподобие нимба. Отец с сыном дотянулись да головной подушки жилета и втащили женщину на борт. Молодой человек принялся щупать пульс. Рука была холодной, как у мертвеца.
— Кажется, мы опоздали, — произнес он, вглядываясь в слегка посиневшее лицо с бескровными губами.
И тут парень уловил еле различимое биение в запястье.
— Жива, — воскликнул он и приподнял женщине веко.
Глаза были закачены под самый лоб, так что увидеть реакцию зрачков на свет не представлялось возможным.
— Жива? — с недоверием отозвался старик, прикладывая два пальца к шее спасенной.
Сонная артерия слабо пульсировала.
— У нее переохлаждение, — сказал рыбак. — Надо срочно ее растереть.
Смущаясь, парень снимал с женщины одежду, оставив ее в одном полупрозрачном от воды белье. Отец принес бутылку с оливковым маслом.
— Растирай.
Парень взялся за дело, стараясь не думать о женском теле, которого касались его руки, стараясь не смотреть на то, что не предназначалось его глазам. Старик тем временем выкрутил мокрую одежду, развесил ее. Ветер полоскал материю, подсушивал ее вместе с солнцем.
Руки молодого человека уже устали, болели от усилий, но он растирал и растирал озябшее в воде тело. Постепенно кровь приливала к коже, появлялся румянец на щеках. Задрожали веки. Губы приобрели красноватый оттенок. Кожа, смазанная оливковым маслом, поблескивала.
— Достаточно, — сказал старик, укрывая спасенную, но так и не пришедшую в себя женщину одеялом.