Свистнув покрышками, машина резво тронулась с места.
– Спасибо, приятель, – прохрипел за спиной раненый. – Как тебя зовут?
– Это неважно, – невесело буркнул Михаил, прибавляя скорость. – Не хватало, чтобы с меня показания дергали. Довезу тебя до больницы, а уж там пускай с тобой разбираются.
Но раненый уже умолк, в очередной раз потеряв сознание.
Уже через полчаса Батон доставил пострадавшего в больницу, а еще через два Батон встретился со Шрамом и без утайки поведал боссу о событиях минувшего дня.
Смотрящий выслушал его с непроницаемым лицом, даже ни разу не перебив, а потом, поджав губы, дал короткое резюме:
– Хреновину ты спорол, Батон!
Михаил сглотнул слюну. Нечто подобное он ожидал услышать, вот только никак не мог предположить, что сказано оно будет с брезгливой интонацией.
– Как-то оно само получилось, – неловко произнес в свое оправдание Батон.
Вздохнув, смотрящий произнес:
– Теперь жди неприятностей. Кто же мента спасает! Кто-нибудь кроме Ермолая знает, что ты спасал мента? Не порядок.
– Нет.
– И сам ты подставился, и меня подставил. Что люди скажут, когда узнают, что охрана смотрящего легавых спасает.
Батон откровенно загрустил, выходило и в самом деле все очень скверно.
– Я с ним поговорю, только и ты сам не трепись. Мало ли…
– Конечно же, Сань, – с воодушевлением отозвался Батон. – Что я, враг себе, что ли?
Как-то неожиданно Ермолай пропал. Сначала в бригаде подумали, что смотрящий перевел его на один из дальних объектов куда-нибудь под Питер присматривать за коммерсантами, но скоро выяснилось, что он не появлялся ни на одном из них.
Случившемуся не придали особого значения, так как Ермолай и прежде мог пропадать на несколько дней, уходив в глубокий запой, а то и просто мог зависнуть у одной из своих подруг, за что нередко получал от Шрама.
И только когда прошел месяц, а он так ниоткуда и не вынырнул, стало понятно, что с ним произошло нечто очень серьезное.
Просто был человек и сгинул. Так бывает.