Этого Лоусхол боялся больше всего. Казенные деньги в такой раскладке хуже динамита.
– Ладно, мистер Элжер, – начал гнусавить портье, – давайте договоримся. Пусть будет по-вашему. Тридцать пять грандов. Хватит на всех. По одиннадцать тысяч шестьсот шестьдесят долларов каждому. И все. И забыли. И разошлись. И все. Не будем спорить.
– Я не сомневался, что в твоей лысой черепушке еще есть серое вещество, – Элжер похлопал Лоусхола по плечу. – Всегда надо идти Да разумные компромиссы, не так ли?
А тем более, когда добыча вот-вот выскользнет из рук.
Не хочу отнимать у вас мечту. Деньги оставите себе. Мне нужны бумаги. Те бумаги, что лежат портфеле. За них я уступаю вам свою долю.
– Черт! А шума-то сколько! – фыркнул Югмен.
– Вы очень нетерпеливы, джентльмены, – продолжил Элжер. – Я шума не устраивал. Пришел поговорить, а вы в драку.
– Отдай ему бумаги, Сэм, и пусть проваливает.
– Первая разумная мысль, Том. Лоусхола, единственного из троих, исход совещания не привел в восторг.
– Возьмите и вы деньгами. Разве одиннадцать тысяч мало?
Ответ обескуражил сыщиков. Они переглянулись, не понимая, как расценивать столь странное благородство.
– Ну кто мог знать, – мямлил портье, – что кому-то понадобятся какие-то бумажки.
– Где они? – завопил Элжер. Казначей съежился.
– Выбросил… Вчера вечером, перед уходом домой, выкинул портфель вместе с бумагами.
– Куда?
– В мусорный бачок позади отеля. Зачем хранить улики, только беду накликать.
– Вот что, ребята. Мне нужны бумаги. Кто их мне найдет, тот получит мою долю. Не найдете, ни гроша не получите. Я уж постараюсь.
Югмен схватил Лоусхола за ворот и что есть силы тряхнул его.
– Недоносок!
Он поднял с пола свой револьвер и кивнул Элжеру.