Елена

— Нет, я говорила с его другом.

— С Густавом?

— Да, с Густавом, он мне сказал, что Эдмон… что г-н де Пере, — поправила, покраснев, Елена, — может быть счастлив только сделавшись моим мужем, и я дала клятву принадлежать ему, послала ему кольцо своей матери, такой же, как вы, святой женщины.

— Я ничего этого не знала.

— Зачем же нам медлить, зачем изобретать препятствия своим чувствам? Сын ваш меня любит, я его люблю, и мы друг друга знаем. Зачем же нам отдалять свое счастье? Есть пословица: «Лучше поздно, чем никогда»; я нахожу, что лучше раньше, чем позже.

— Милое дитя! — сказала г-жа де Пере, тронутая этой наивной, доверчивой откровенностью.

— Я просила передать г-ну Пере, что вы можете сделать завтра моему отцу предложение, и сама пошла в его кабинет предупредить его.

— И что же сказал вам г-н Дево?

— Он сказал мне, что я помешанная, что нельзя любить человека, которого знают только четыре дня, с которым даже ни разу не говорили, и решительно отказал мне в моей просьбе, прибавив, что, если я буду упорствовать, он отдаст меня в монастырь.

— Что же вы?..

— Так как я дала клятву с тем, чтобы сдержать ее, — торжественно произнесла Елена, и глаза ее гордо заблистали, — и так как ничто в мире не может мне воспрепятствовать следовать влечению сердца, я надела шляпку, осторожно вышла из дому, села в карету и приехала сказать вам, что повторяю еще раз: согласны ли вы быть мне матерью?

Елена еще раз обняла г-жу де Пере.

— Стало быть, ваш отец не знает, что вы здесь? — сказала последняя.

— Если вы позволите мне здесь остаться, я его уведомлю.

— Он приедет за вами сам и увезет вас отсюда.

— Никогда!

— Вы так думаете?

— Я уверена. Я знаю отца: покричит немного, но всегда сделает по-моему.

— Но ваш поступок так важен…

— Почему важен?..