Исповедь преступника

— Никогда?

— Никогда. Там меня выдадут замуж.

— Вы уже думаете о браке?

— Не я, а мама. Нельзя ли сделать бюст с руками? Говорят, они у меня очень хороши.

И она наивно показывала свои руки, действительно верх совершенства: необычайной правильности и белизны, с тонкими пальцами, слегка загнутыми кверху, с розовыми ногтями. Таких белых гибких рук надо бояться больше, чем когтей тигра… Они указывают на вкусы, характер и наклонности женщины.

— Как они белы! — заметил я. — Это редкость в ваши годы!

— Я сплю в перчатках. Мама очень заботится о моих руках; она говорит, что руки и ноги — главная красота женщины.

Она сделала было движение, чтобы показать мне ногу, но удержалась.

Какая смесь наивности, кокетства, гордости! Сколько грации даже в недостатках!

Вдруг Иза спохватилась:

— Мы не в состоянии заплатить за бюст… Мы небогаты… Но я сделаю вам изящный кошелек. Смотрите, какие я умею делать!

Она вытащила из рабочего столика кошельки своей работы, и я рассеянно рассматривал их, как вдруг дверь с шумом растворилась: с таким азартом влетают ревнивые мужья! То была мать. Я подпрыгнул от неожиданности, но Иза спокойно повернула голову.

— Ах, это ты, мама? Как ты стучишь дверью!

— Привратник сказал мне, что у нас в гостях молодой человек.

— Ну, так что же?

— Как что же? Это неприлично.

— Почему?

— Потому что неприлично! И я решительно не понимаю, зачем этот господин явился в такой ранний час и вошел к девушке, когда матери нет дома.

Я бормотал бессвязные извинения.

Иза перебила меня и начала что-то быстро объяснять по-польски. Мать смягчилась и взяла в руки портрет, продолжая болтать.