Подняв последнюю записку, Салли принялась объяснять подруге, кем был Дэвид. Выслушав ее, Кэрол сказала:
– Ты хочешь сказать, что Камерон его терпеть не может?
– Очевидно, да, но он не говорил почему.
– Может, он просто считает его подонком?
– Возможно. Честно говоря, я начинаю верить, что он не тот, кем кажется. И я почти уверена, что эти записки – его рук дело.
Салли развернула третью.
«Салли.
Ты великолепно пахнешь. Ты великолепна.
P.S. Пожалуйста, не верь ему».
– Что ж, в последнем Дэвид не ошибся! Я ни за что не поверю Камерону Джеймсу!
– Салли, неужели ты правда такая дурочка?
– Даже не начинай.
– Прости, дорогая, но вот сама подумай. Эти записки подписаны?
– Ну, нет.
– Так не думаешь ли ты, что куда вероятнее, что они от Камерона?
– Это смешно. Говорю же, я ему даже не нравлюсь.
С возрастающим негодованием от того, что ее подруга не способна поверить, что кто-то может находить ее привлекательной, Кэрол четко проговорила:
– Мне правда нужно приехать в Оксфорд, чтобы заставить тебя увидеть очевидное? Если б Камерон просто захотел попользоваться тобой прошлой ночью, он бы трахнул тебя и ушел. Но если ты все описываешь, как было, то у меня не создается такого впечатления. Я думаю, ты хочешь еще. Вы оба хотите. Я права? Ты хочешь еще? Разве он не воплощение твоего идеального любовника? Что ты чувствуешь теперь, когда думаешь о нем, только честно?
Салли закрыла глаза, перебирая записку между пальцев и думая о том, как реагировало ее тело, когда Дэвид или Кэрол упоминали имя Камерона, и как она не смела поднять на него глаза. Не только потому, что ей было стыдно, но из страха, что он увидит во всех ее чертах, как она его хочет.
– Да, думаю, что мне хотелось еще. Я возбуждаюсь, когда вспоминаю об этом. Но это не значит, что я влюбилась, просто мне нравится то, что он может для меня сделать.