Она засовывает руки глубоко в карманы своего пиджака и из одного вынимает карточку. Удивленно смотрит на нее. Это от брата, Маттиа. Наверное, он запихнул ее сюда, когда запаковывал одежду. Как странно. И как она еще до сих пор не нашла ее?
Не веря своим глазам, Валентина перечитывает письмо еще раз. Тео ездил к ее брату в Америку и даже не заикнулся об этом?
А негативы! Ну конечно же, и как она этого сразу не заметила? Она почти каждый день носила на себе ключ к этой загадке – кружевной шарф, нитка жемчуга, матросская шапочка.
Все это у нее.
Она открывает сумку и достает черный альбом. Еще раз просматривает фотографии. Так, значит, это Белль Луиза Бжезинская, ее прабабушка. И это явно не тот тип женщины, какой она всегда представляла свою прабабушку: преданная жена венецианского предпринимателя, овдовевшая мать, уединенно живущая в своем доме в Кастелло. Ей открылась совсем другая история. Тайная жизнь этой женщины. Валентина внимательно рассматривает эротическую красоту крупных планов. В композиции каждого снимка она чувствует руку художника. Игра с текстурой тела модели, белая кожа и темные волосы, потрясающий эффект заманчивой недосказанности: палец на губах, опущенный глаз, голая спина, обнаженная грудь, рука в перчатке, держащая жемчуг. Одна из самых притягательных фотографий – та, где она смотрит прямо в камеру. Лицо скрыто под маской, рука между ног, приоткрытый рот соблазняет фотографа.
Кому принадлежит золотая серьга?
Валентина инстинктивно понимает, что мужчина с золотой серьгой – не муж ее прабабушки, чопорный и консервативный синьор Бжезинский. Она снова и снова перелистывает страницы альбома, завороженная энергией страсти, исходящей от этих фотографий. Что Тео пытается ей сказать? Может, из-за того, что она не давала ему возможности изъясняться словами, он решил найти другой способ обратиться к ней?
Догадывается ли он, каким ощущением покоя наполняет ее этот альбом? Никогда прежде она не чувствовала подобной связи ни с одним из своих родственников. Бабушек и дедушек она не знала, отца, разумеется, тоже. Брат всегда был где-то в отдалении, а мать… Мать была слишком значительной величиной в ее детстве. Настолько значительной, что Валентине пришлось эмоционально отгородиться от нее. Но эта Белль кажется ей родственной душой. «Интересно, – думает Валентина, – существует ли на самом деле генетическая память? Возможно ли, что прабабушка во мне как бы заново переживает свою полную страсти жизнь?» Мысль эта кажется ей забавной и заставляет сделать нечто необычное. Она смеется. Смех тихий, почти вполголоса, но все равно это смех. Так вот что Тео сделал для нее. Он заставил ее понять: она не одинока.
– Валентина, ты смеешься! Да еще у всех на виду!
Она поднимает глаза и видит Тео. Он стоит перед ней и разглядывает ее с теплой улыбкой. Она до того увлеклась фотографиями, что даже не заметила, как он подошел к кафе. Солнце слепит глаза, поэтому ей приходится щуриться, чтобы рассмотреть его на фоне великолепной базилики. Тео Стин – ее странствующий рыцарь. Его высокая, скла́дная фигура, его темные глаза и приветливое лицо, которых так не хватало последние десять дней. Валентину вдруг накрывает волной нежности, ей хочется броситься ему на грудь, рассказать, как она соскучилась. Но она не может этого сделать. В то самое время, когда она смотрит на него и сердце ее готово разорваться от радости, она начинает вести себя как обычно – захлопывает ставни души и накрепко запирает их. Вместо того чтобы броситься к нему, она превращает свои нежные чувства в злость.
– Тео, где ты был? Ты опоздал почти на час, – шипит она на него.
– Извини, дорогая, – говорит он с таким выражением лица, будто она залепила ему пощечину, и отступает от нее на шаг. Почему он не возьмет и не обнимет ее? – Глена пришлось вразумлять дольше, чем я предполагал.
Она немного успокаивается.
– Все в порядке? Теперь он оставит нас в покое?
Тео садится за столик, так близко к ней и так далеко. Ей страстно хочется прикоснуться к нему. Она смотрит на его руки, длинные элегантные пальцы, пока он подзывает официанта и заказывает кофе для себя и для нее.
– Надеюсь.
Такой ответ несколько тревожит ее.
– Может, нужно сообщить в полицию? Гарелли?