Хуй! В этот раз сработали на совесть. Допуск по особому указанию сверху оформили мгновенно, видимо, пока Раггиро ехал в лифте. Вот же уроды… Рейдер, наконец, оторвал взгляд от экрана коммуникатора и с удивлением увидел напротив сестру. Та смотрела на него с такой свирепой яростью во взгляде, что брат опешил:
— Велия, ты тут отку… — начал было он, но…
Обманчиво легкое движение — и левое бедро обжёг пропущенный лоу-кик, а сразу за ним последовал прямой удар в солнечное, который Раггиро чудом успел отвести. Комм полетел на пол, а Раггиро, зарычав, перехватил руку сестры. Велия вывернулась и отскочила, заняв боевую стойку.
— Ебанулась?! — брат, припадая на левую ногу, зло шагнул вперёд, но противница внезапно расслабилась, глядя ему за спину. Раггиро, не отрывая взгляда от женщины, встал так, чтобы боковым зрением видеть, на что она там уставилась. Бедро пульсировало от удара, с языка рвались матерные ругательства, но в дверях обнаружился старший архива — Фабио Конте, высокий седовласый старик, в осанке которого до сих пор угадывалась военная выправка.
— Молодые люди, — миролюбиво сказал он, — рукопашный бой — вечером и в зале. А здесь вы для того, чтобы сразиться в деле поиска информации. Я не буду докладывать консильери Моретти о произошедшей только что стычке, но за это жду от вас особенного трудового рвения.
* * *
Велию от бессилия и невозможности прибить брата накрыл такой приступ ярости, что содрогнулись даже архивные звуконепроницаемые стены:
— Мелкий засранец! Ни хуя не можешь сделать по-человечески, рукожоп уёбищный! Какого-то жалкого алкаша поручили грохнуть, и то не сумел, а теперь весь корпус по уши в дерьме! Благодари Мадонну, что тебя сразу сюда отправили, мудилу! Попадись ты парням, они бы твоей мордой все стены отшлифовали! Позорище ты семейное! Всех уже заебал! Только проблем нормальным людям подкидываешь! Какой ты на хуй рейдер? Ёбарь ты сладкоголосый, только и умеешь, что баб драть! Тебя пиздить надо до кровавой рвоты, может, хоть после этого поумнеешь!
— Пасть захлопни, сука! — зарычал в ответ брат, пока сестра набирала воздуха для очередной тирады.
Увы, больше он ничего добавить не успел. Велия закончила вдох и перешла на такую скорость речи, что не в человеческих силах было вставить в её обличительный монолог даже слово. Она кричала, махала руками, выплёскивая без стеснения всё, что думала, а Раггиро бессильно открывал и закрывал рот. Он пытался что-то отвечать, только этого, увы, всё равно не было слышно не только сестре, но даже и ему самому. Не родился еще тот мужчина, который смог бы переорать разъяренную женщину.
* * *
Фабио Конте делал вид, что разбирает стопку накопителей и не слышит воплей. Велии надо дать выплеснуться, иначе и вправду убьёт брата. А так… покричит и успокоится. Да и Раггиро не помешает выслушать о себе всё, что думает сестра, пускай и в таком, сильно преувеличенном, варианте. Пока они друг друга не пытаются завалить, Фабио в их семейные разборки не полезет.
Однако Велия права в одном: провал брата действительно оказался серьёзным, и последствий для корпуса будет — только разгребай. Не просто так отправили в силовые службы запрос на дополнительных бойцов и не просто так отозвали всех рейдеров с отдыха. Корпус уже работает в режиме ЧП, пытаются урвать от ситуации всё, что еще можно успеть. Аналитики, вон, с раннего утра работают — поднимают все связи, наработанные по инфе, слитой за несколько лет предателем. Пытаются понять, что теперь известно «Амилайту» из того, что известно «Мариянетти».
Велия, наконец, выговорилась, махнула рукой, бросив в брата это многозначное женское: «А!» — смесь разочарования с пренебрежением, развернулась и ушла в другой конец огромного зала.
Раггиро, прошипев сквозь зубы нечто невнятно матерное про охуевших от недоёба сестер, поднял с пола коммуникатор и мрачно похромал за свободный стол.
На угрюмую физиономию рейдера было жалко смотреть. Не человек — ожившая скорбь. Хотя зря эти двое так убиваются: месяц тут сидеть им уж точно не светит. При нынешнем аврале помаринуют денька два-три и отправят за Периметр. Люди-то сейчас нужны как никогда, так что весьма скоро любящие брат и сестра уйдут исправлять последствия провала… главное только не дать им до этой поры друг друга поубивать. Впрочем, с этой задачей Фабио уж как-нибудь справится.
Три дня до Большого праздника. Зона отчуждения
В общем, Джин проиграла спор. До места добрались в половине восьмого. Как только остановились, из пикапа главаря вышли водитель и двое с заднего сиденья. Сам же главарь, довольно улыбаясь, открыл дверь и сказал:
— Полвосьмого. Мы на месте. Время расплаты.
ebooksa