Тело вдруг перестало слушаться, окаменело, словно застыло. Винсент начал заваливаться.
Блядь!
К рейдеру тут же подскочил один из бойцов и мягко придержал, не давая упасть. Прикосновения чужих рук ощущались будто через плотный скафандр — кожа онемела. Рядом зашуршал второй боец — Винс видел его боковым зрением. Кореец быстро расстелил на полу широкое тонкое полотно, а чтобы ткань не сносило ветром, встал на углы. Рейдера, который сам себе теперь казался статуей, бережно уложили.
Жёсткий пол, прохлада овевающего тело сквозняка, гладкость синтетики… Это действительно происходит с ним? С ним? Не с кем-то другим? Твою мать! Способность размышлять словно парализовало вместе с телом. В голове крутилась одна-единственная беспомощная мысль: «Это не со мной, не со мной, не со мной…»
Но тут рядом, нарочно, чтобы оказаться в поле зрения Винса, присела на корточки женщина. Она неторопливо убрала игольник и едва слышно вздохнула. Винсент смотрел на неё, не имея возможности даже моргнуть. Он хотел, очень хотел встретиться с ней взглядом, но Су Мин была сосредоточена на другом. Один из бойцов передал ей небольшой прибор, и кореянка сразу же склонилась над парализованным рейдером, к которому от увиденного стремительно возвращалась способность соображать.
Звенящая пустота в голове, наконец-то, рассеялась. Винс лихорадочно пытался понять, в чем просчитался, какой из рисков не учел, что задумала Су Мин и что можно сделать, чтобы она поменяла решение. Всё же было нормально! Они эффективно работали и расстались ровно, к тому же «Виндзор» отлично платит, и ни Винс, ни корпорация кореянку не кидали, а она ни разу не кидала и не пыталась кинуть их, сотрудничество было максимально взаимовыгодным и уважительным. Так какого чёрта женщина, которую он до сих пор хотел и о которой, как вчера понял, до сих пор втайне мечтал, поступила с ним так… так… непредсказуемо?!
А в памяти стремительно всплывали мельтешащие обрывки прошлого: девушка-голограмма, встретившая Винсента в холле высотки связистов, глухой переулок тридцать седьмого сектора, ночь, неровная кирпичная стена, в которую рейдер впечатывал податливую и тёплую спутницу, прерывистое дыхание, стройные ноги, обвивающие его бедра…
Тут воспоминания рассыпались на хаотичный набор образов, и всё полетело кувырком: она смеется, запрокидывая голову, он пропускает в пальцах гладкие волосы, она улыбается… Она одетая, раздетая, с оружием, без оружия, вспотевшая, испачканная в оружейной смазке… Он берёт её на столе, на кровати, в приват-кабинете «Норы», в её комнатке, обставленной в традиционном корейском стиле, у него на квартире… Она приходит, уходит, звонит, шутит, она серьёзна, она хохочет, она танцует, она, она, она…
И самое последнее — яркой ослепительной вспышкой — она подставляет ему щёку для поцелуя. Сегодня утром. А ему в этот миг ничего на свете не хочется так сильно, как скрутить эту красивую ласковую, но теперь уже чужую женщину и затащить в койку, чтобы между ними всё снова стало, как прежде. Вот только она уже кем-то его заменила, кем-то, кого, видимо, ценит куда больше. А он — Винсент — теперь ей не нужен, несмотря на то, что его влечёт к ней с неодолимой силой, несмотря на то, что для него ничего между ними, как оказывается, не закончилось.
Всё это пронеслось в голове за долю секунды. Пронеслось и исчезло.
Наемница же, нимало не заботясь тем, какие мысли терзают её жертву, неторопливо раскрутила провода, тянущиеся от прибора, переданного ей помощником. Рейдер почувствовал, как на виски ложатся две металлических пластины. На левый — гладкая, а на правый — с коротким шипом. Шип тут же вонзился в одеревенелую кожу.
Винсент внутренне рванулся, однако в реальности по-прежнему не смог даже моргнуть. Кто? Кто заплатил за его смерть с подтверждением? У кого есть доступ к весьма редкой аппаратуре, которую практически невозможно обмануть здесь, в Зоне отчуждения, да и в Чистой зоне непросто? Остановившимся взглядом рейдер наблюдал, как деловито работает женщина, чьей любви он так и не сумел добиться. Наблюдал и думал теперь лишь об одном: «Что делать?»
Увы, найти ответ на этот вопрос он не мог, как ни пытался.
Су Мин нажала кнопку, прибор дважды тихо пискнул, и наёмница, наконец, посмотрела Винсу в глаза. В её взгляде не было ни раскаяния, ни сострадания, лишь лёгкая грусть.
— Ты ни в чем не ошибся, — тихо сказала она.
Узкая ладонь кореянки коснулась щеки рейдера:
— Просто ты даже не представляешь,
Она смотрела на него с тем сожалением, с каким женщины смотрят на безнадёжно испорченное платье или сломанный каблук — вещь, несомненно, своё отслужила, однако это не конец света, хотя и ничего приятного тоже.
А Винс орал и бился внутри обездвиженного тела. Орал и бился. Он понял, что спастись не удастся.
— Чш-ш-ш… Тебе не будет больно, обещаю. Ты просто уснёшь, — успокоила его кореянка. — Хочешь знать, что я получу? Сколько ты на самом деле стоишь?
ebooksa