Жена между нами,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я здесь каждый день. Я взяла отпуск на работе.

Я оглянулась.

– Где он?

Один из адвокатов передал мне просьбу Ричарда: он хотел меня увидеть. Сначала я не была уверена, что готова согласиться. А потом поняла, что мне это тоже необходимо.

– Ричард отдыхает. Я хотела сначала сама с тобой поговорить, – Морин сделала жест в сторону кресел. – Присядем?

Морин не сразу начинает говорить. Она кладет ногу на ногу, расправляет складку на своем бежевом льняном костюме. У нее явно есть что-то на уме. Я жду, когда она расскажет – что.

– Я очень сожалею обо всем, что произошло между вами с Ричардом, – я вижу, как Морин бросает взгляд на поблекшие желтые пятна у меня на шее.

Но смысл ее слов не соответствует их эмоциональному посылу. Она застыла с прямой спиной, выражение ее лица лишено сочувствия.

Ей все равно, что было бы со мной. Ей всегда было все равно, даже в самом начале, когда я еще надеялась, что мы станем близки.

– Я знаю, что ты во всем винишь только его. Но все не так просто. Ванесса, мой брат многое пережил. Больше, чем ты знаешь. Больше, чем ты можешь себе представить.

Услышав это, я не могу скрыть удивления. Она выставляет Ричарда жертвой.

– Он набросился на меня, – я почти кричу. – Он чуть меня не убил.

Морин, кажется, не обратила внимания на мою вспышку; она просто откашлялась и начала снова.

– Когда умерли наши родители…

– Да, в автомобильной катастрофе.

Она хмурится, как будто моя ремарка ее покоробила. Как будто она бы предпочла, чтобы это был скорее монолог, чем диалог.

– Да. Отец потерял управление. Наш «универсал» врезался в заграждение и перевернулся. Родители погибли на месте. Ричард почти ничего не помнит, но полиция сказала, что, судя по следам заносов, он превысил скорость.

Я отпрянула.

– Ричард не помнит… то есть он был в машине? – вырывается у меня.

– Да, да, – нетерпеливо говорит Морин. – Я это и пытаюсь тебе сказать.