Жена между нами,

– Мне нужно вернуться к клиенту. Тебе стало спокойнее?

– Намного.

И тут Ричард произнес слова, которые ей никогда уже не забыть:

– Даже когда меня нет рядом, я все равно с тобой.

Глава 10

Ее дом стоит на оживленной улице. В Нью-Йорке десятки таких, как у нее, районов – не шикарных и не бедняцких, попадающих в широкую прослойку между этими двумя категориями.

Он напоминает мне район, где я жила до того, как встретила Ричарда.

Несмотря на проливной дождь, который только что прошел, на улице достаточно людей, чтобы я могла затеряться в толпе. На углу рядом с ее домом автобусная остановка, соседняя дверь – кафе, через два подъезда – маленькая парикмахерская. Папа, везущий своего ребенка в коляске, идет по улице навстречу паре, держащейся за руки. Женщина балансирует тремя пакетами с продуктами. Разносчик китайской еды проезжает по луже – на меня попадает несколько брызг, запах еды в коробках шлейфом стелется за его велосипедом. В прошлом меня бы, возможно, соблазнил сочный аромат жареного риса с курицей или креветок в кисло-сладком соусе.

Интересно, хорошо ли она знает своих соседей?

Ей, наверное, приходилось стучать в квартиру сверху с посылкой в руках, ошибочно доставленной к ее двери. Может быть, она покупает фрукты и бейглы в магазинчике, где за кассой стоит сам владелец, который знает ее по имени.

Хватится ли ее кто-нибудь, если она исчезнет?

Я готова ждать столько, сколько будет нужно. Чувство голода мне больше не знакомо. Мое тело нечувствительно к холоду и жаре. У меня не осталось потребностей. Но вот, совсем скоро, – по крайней мере, мне кажется, что прошло совсем мало времени – я чувствую, как учащается пульс, как перехватывает дыхание, когда она появляется из-за поворота.

У нее в руках пакет. Я прищуриваюсь, и мне удается разглядеть логотип «Чопт» – там готовят салаты навынос. Пакет раскачивается при ходьбе, в такт легкому колебанию ее волос, забранных в хвост.

Наперерез ей бросается кокер-спаниель, и она останавливается, чтобы не запутаться в поводке. Владелец тянет собаку к себе, и я вижу, как она кивает и что-то произносит, а потом наклоняется и треплет ее по голове.

Знает ли она, как Ричард относится к собакам?

Я прижимаю к уху телефон, повернувшись впол-оборота, наклонив зонт так, чтобы закрывал мне лицо. Она продолжает идти мне навстречу, и я отмечаю каждую деталь. На ней укороченные леггинсы и свободная белая майка, на поясе завязана ветровка. Салат и спорт; она, наверное, хочет выглядеть на все сто в своем подвенечном платье. Она останавливается перед домом, лезет в сумку и мгновение спустя исчезает внутри.

Теперь я могу опустить зонт. Я пытаюсь сосредоточиться, массируя пальцами лоб. Говорю себе, что это полное безумие. Даже если она беременна – а я не думаю, что это так, – этого еще не было бы заметно.

Так зачем я здесь?

Я стою, уставившись на дверь ее дома. Что бы я могла ей сказать, если бы вдруг решила постучать, а она бы открыла? Я могла бы умолять ее отменить свадьбу. Я могла бы попытаться предупредить ее, что она пожалеет об этом решении, что он изменил мне и так же поступит и с ней, – но она бы, наверное, просто закрыла дверь перед моим носом и позвонила Ричарду.

Я не хочу, чтобы он знал, что я за ней слежу.