Я смутилась. А разве нет?
«Прости, что не рассказала тебе про…» – голос у меня прервался. Я не могла произнести ни слова.
Ричард кивнул.
«Все в порядке», – произнес он тихо.
Я так долго закаляла себя, готовясь ответить на его вопросы. Его реакция почти меня разочаровала. Может быть, я все-таки хотела поделиться с ним этой частью своей жизни.
«Хорошо», – только и могла сказать я.
Убирая со стола, я заметила, что его тарелка осталась наполовину полной. Когда я закончила, Ричард уже спал. Я легла рядом с ним, прислушиваясь к его мерному дыханию, пока наконец тоже не задремала.
На следующее утро Ричард рано уехал на работу. Днем, когда я сидела в парикмахерской, подкрашивая корни, мой телефон прожужжал оповещением – пришло письмо от местной французской кулинарной школы.
В письме я прочитала: «Ma cherie. Je t’aime. Richard». В приложении был подарочный сертификат на десять кулинарных уроков.
– Милая? – в голосе тети Шарлотты звучит тревога.
Я вытираю глаза и показываю на разделочную доску.
– Это от лука.
Не знаю, поверила ли она мне.
После ужина тетя Шарлотта рано уходит спать, а я принимаюсь убираться на кухне. Потом иду в свою комнату и прислушиваюсь к звукам старой квартиры, устраивающейся на ночлег, – внезапное бормотание холодильника, стук закрывающейся двери этажом ниже. Сон ускользает от меня, как будто я накопила его достаточно за эти потерянные месяцы, чтобы подавить свои биологические ритмы.
Мои мысли ходят кругами вокруг темы последнего подкаста: навязчивые идеи.
– Гены не формируют нашу судьбу, – настаивал лектор. Но признавал при этом, что мании наследуются.
Я думаю о том, какой моя мама оставила за собой разрушительный след.
О том, как она впивалась ногтями в ладони в приступе тревоги.
И, как всегда, я думаю о
У меня складывается план. Или, может быть, он уже давно сложился у меня в голове и просто ждал, когда я буду готова. Когда я окрепну настолько, чтобы привести его в исполнение.