Ради раба

22
18
20
22
24
26
28
30

– Сделай что-нибудь, – задумчиво сказал мужчина. – Заставь тебя разлюбить саму жизнь. Тебя. Наркомана. Заставь не кидаться в наслаждение.

Антей достал сигареты спокойствия, закурил, затянулся, нервно скривился и затушил сигарету.

– И курить не хочется. Ни радость, ни спокойствие.

– А чего хочется?

Антей томно откинулся на шершавую пальму спиной. Улыбнулся.

– Не знаю, сейчас, вроде, мыслю ясно, а сердце не на месте, такой мучительно-счастливый подъем. Ну, влюбленное предвкушение счастья. Словно все наполнено смыслом, и какой-то глупый страх все потерять. Хотя что все? – Антей хмыкнул.

– И чтобы могло удовлетворить это томление?

– Да кто его знает? – выругался Антей.

– Ну, появись Рахма здесь сейчас? Стало бы лучше?

Антей задумался, привычно начал мять в руках палочку спокойствия, но не закуривал.

– Да, наверное, – хмыкнул он, посмотрев на Париса. – Да. Только это не желание. Ну, какое-то такое, увидеть, обнять.

– Аха. Понимаю. Ну, давай так, я морок сниму. И сейчас выведу тебя в эмоноль. А ты запомнишь как это, и при Рахме будешь туда уходить.

– Это я буду тверд, как скала?

– Нет, ты будешь просто ясно мыслить и чувствовать, оценивая то, что есть, а не что тебе кажется или хочется. Давай, представь, что ты смотришь на свое тело со стороны. Где ты находишься, относительно тела?..

Упражнение заняло полночи. Но, как обычно, после «колдовства» Париса, Антей не был уставшим. Но в ноле Антей, без эмоций, знал, что любит Рахму.

– Любовь не плохая штука, если обращаться с нею по-человечески. Если не смешивать ее с чем попало, – сказал Парис, уводя друга в бунгало.

Друзья легли спать, и только во сне Антей отделился от тела, как потянул на себя алмазную сеть. Парис оказался рядом и ударил его по рукам. «Я только на ночь, а утром отдам, а?» – попросил Антей.

Парис покачал головой и снова ее стянул.

«Ну и какой смысл спать тогда?» – пробурчал Антей.

«Тебе никакого, думаю», – хмыкнул Парис и открыл книжку на каком-то неизвестном языке.