Ради раба

Антей вспыхнул улыбкой.

– Ну, ты же рядом, периодически убираешься. Как горничная, – рассмеялся он.

– Ага, как нянька, скорее, – улыбнулся Парис.

– Но теперь пусть с ним Рахма возится, – хихикнул Ад.

– Конечно, Рахме больше заняться нечем, нет уж, это карма Париса! – Антей ткнул друга в бок.

– У меня нет кармы. У меня только придурочный друг.

– У меня как раз много свободного времени, – сказал Рахма.

– Прекрасно. Забирай тогда, – чуть толкнул Антея к Рахме Парис.

Ранцуз оперся на мужчину, рассмеялся. Рахма потрепал его по голове.

– Запрешь его в своем подвале? – спросил Ад.

– Ну хоть кого-нибудь, да? Хоть разочек? – рассмеялся Антей.

– Я что-то пропустил? – спросил Рахма.

– Ага, толпы стенающих жертв у тебя в подвале, – сказал Антей, кивнув на Ада.

Ад посмотрел на Рахму и спрятался за Элона. Мужчина жуя травинку, лениво слушал разговор. Радость от обретенной жизни часто заливала его в последнее время. Он бы мог вечность так, среди друзей, провести. А что еще нужно от жизни?

– Ад смог говорить после клеймения и теперь не жалея сил предупреждает всех о кровожадности других, – сказал Парис.

– Вот, да! – согласился Ад, выглядывая из-за любимого.

– Что да, я еще помню, что я ем детей в школе серфинга? – хмыкнул Парис.

– Просто свинство, что вас предупредишь по секрету, а вы это друг другу пересказываете. Совсем чокнутые. Кто же говорит маньякам, что знает, что они маньяки? – фыркнул Ад.

– Маньяк, похоже, среди нас один – ты, – хмыкнул Парис.

Антей не понимал, почему наркотическая эйфория до сих пор путает сознание. Он словно не мог вырваться из вязких томных мыслей. Ранцуз устало вздохнул. Он любил бодрое, ясное состояние. Легкий наркотик, который часто курил Антей, вызывал приподнятое настроение, но не дурманил ум.