– Да, понятно, – как-то угрожающе сказал Парис.
Элон танцевал, стараясь причинять себе, как можно меньше боли, господа были заняты Адом. Зверь вздохнул, в последний раз лаская мальчика взглядом, вот и все.
– Собирай монатки, – сказал Парис.
– Да не пойду я с тобой никуда, – фыркнул Ад, чувствуя себя вольготно на коленях Париса. – Я Антею записку написал, что меня искать? Передавай ему привет.
– Он придет и тебе приветом по жопе надает, – улыбался Парис.
– Отстань от меня, мой бог живет здесь.
– Слышали? – показательно обратился к господам Парис. – Вот такие мы строптивые.
– Ой, это да, – елейно продолжала Алетта.
– И кто у нас бог? – спросил Парис.
– Элон, – Ад попытался сорваться с колен Париса, но мужчина легко удержал его.
– Это тот, кто тебя только что оттолкнул, я правильно понял? – истерично спросил Парис, указывая на Элона.
Внутренняя обида захлестнула Ада, мальчик съежился, обида захлестнула и зверя, но он съеживаться не стал, ведь он прав, пусть этот солнечный любимец жизни уведет Ада из этого ада, ничего хорошего его здесь не ждет.
– Пошел ты… – эхом разбитого хрусталя выдохнул Ад. В темно-вишневых глазах появились горькие, а не сладкие слезы. Элон дернулся, причиняя себе боль и отвернулся, чтобы не дрогнуть.
– А что у нас бог думает по этому поводу? – спросил Парис, глядя на Элона досадливо, презрительно догадываясь, что тот думает.
– Я не бог, я раб, мне не нужен раб, – ответил Элон, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Мне Ад не нужен.
– Ха. Поздравляю с выбором бога, – истерично красиво сказал Парис.
Элон улыбался, сдерживая рвущуюся горечь. Ад смотрел на Элона.
– Я ничего не могу сделать…
– Я не могу на это смотреть, – сказал Стайн. – Но это действительно так, он очарован рабом, я где-то читал, что такое случается с элитными рабами.
– Никто не может, – философски отозвался Парис. – Что ты ему душу мотаешь, человек говорит, что ты ему не нужен.