Нова. Да, и Гоморра

На палубе калигобуса Кейтин облокотился о перила и глядел сквозь пластиковую стену, а белые волны, потрескивая, раскручивались вокруг солнца и бились о борт корабля.

— Ты никогда не думал, — сказал Кейтин Мышу; тот поднимался, посасывая леденец, — как тяжко пришлось бы человеку из прошлого, попади он в будущее? Вообрази того, кто умер, скажем, в двадцать шестом веке — и воскрес здесь. Ты понимаешь, в какой ужас и смятение он пришел бы, просто ходя туда-сюда по калигобусу?

— Ага? — Мыш вынул леденец изо рта. — Хочешь дососать? Я уже все.

— Спасибо. Возьми хоть вопрос… — челюсти Кейтина заколдобились, зубы крошили кристаллический сахар на льняной нити, — чистоты. Был тысячелетний период с шестнадцатого по двадцать шестой век, когда люди тратили тучу времени и энергии, чтобы все было чистым. Он кончился, когда последняя инфекционная болезнь стала не просто излечимой, но и невозможной. Существовало невероятие под названием «простуда», которой еще в две тысячи пятисотых ты как пить дать хоть раз в год да болел. Допустим, в то время для фетиша была уважительная причина: вроде имелась корреляция между грязью и болезнью. Но когда заражение сделалось отжившей проблемой, равно отжившей стала и санитария. Если бы наш человек из две тысячи пятисотых увидел, как ты гуляешь по палубе, одна нога обута, другая босая, а потом садишься и ешь той же ногой, не потрудясь ее помыть… ты хоть понимаешь, как он изумился бы?

— Ты серьезно?

Кейтин кивнул.

Туман разбился о скальный столб, заискрился.

— Идея нанести визит в Алкан вдохновила меня, Мыш. Я разрабатываю цельную теорию истории. В сопряжении с моим романом. Не возражаешь, если я займу пару твоих минут? Объясню. Мне тут подумалось, что если рассмотреть… — Он умолк.

Паузы хватило, чтобы Мыш несколько раз переменился в лице.

— Ну и чего? — спросил он, решив, что Кейтина отвлекла вовсе не клокочущая серость. — Что там с твоей теорией?

— …Циана фон Рэй Морган!

— Что?

— Кто, Мыш. Циана фон Рэй Морган. Мне пришла вконец облическая мысль: я только что понял, кто эта тетя капитана, куратор в Алкане. Когда Тййи гадала на Таро, капитан упомянул дядю, которого убили, когда он был ребенком.

Мыш нахмурился:

— Ага…

Кейтин потряс головой в показном изумлении.

— Кто что? — спросил Мыш.

— Морган и Андервуд.

Мыш глянул вниз, вбок и в других направлениях, где люди ищут потерянные ассоциации.

— Видимо, это случилось до твоего рождения, — сказал Кейтин наконец. — Но ты наверняка что-то слышал — или видел где-нибудь. Весь процесс от начала до конца транслировался на галактику по психораме. Мне было всего три года, но…