— Такое ощущение, что все вырезано из одного места. Видишь — неровности совпадают.
— Ты говоришь — все вместе представляло старый атлас?
Да, он назывался «Театр земель». И уж поверь мне, Тамара, на эти кусочки телячьей кожи всегда найдется покупатель. Особенно сейчас, когда стоящих антикварных книг становится все меньше. В магазины они уже практически не поступают — расходятся прямо из подсобки или из-под полы. Безумный бум, когда можно было купить практически все, что угодно, у нас уже прошел в начале девяностых, если не раньше. Старые коллекции распроданы, а те, кто их сохранил, не собираются с ними расставаться. А карты сейчас очень модно вешать на стенку в красивых рамках — для украшения интерьера.
С него весь сон слетел. Он перебирал пергаментные листы и ощущал сладкое волнение библиофила, которому посчастливилось найти что-то действительно редкое. Тамара тоже волновалась, но несколько по другому поводу. Ей не давал покоя вопрос: как такая вещь могла попасть к ее бывшей свекрови?
— У них в доме никогда не было ничего подобного!
— А у нее на работе? — напомнил Олег.
Тамара охнула и неожиданно села на пол. Растирая занемевшие колени, она довольно резко объяснила, что Маша скорее отрезала бы себе палец, чем позволила что-то вынести из хранилища. Да и потом — зачем ей эти карты? Не собиралась же она их продавать?
— А вдруг собиралась?
Женщина окончательно оскорбилась:
— Я тебя прощаю только потому, что ты не был с ней знаком! Хочешь сказать, что она была воровкой? Решила заработать себе на прибавку к пенсии и перед увольнением двинула эти карты из хранилища? С ума сошел!
— Ну ладно, а откуда она их тогда взяла?
Тамара решительно сложила карты — теперь она
обращалась с ними более почтительно — и упаковала увесистую связку в оберточную бумагу.
— Может, это вообще не ее добро, — как бы про себя сказала она. — Может, ей их дали на хранение?
— Или на оценку?
— Да что она могла оценить? Разве что научную ценность. Хотя ты прав, ей могли дать эти карты, чтобы посоветоваться. Вдруг кому-то досталось наследство, а что с ним делать — человек не знал? Но тогда у них есть хозяин…
— А почему она спрятала их у тебя?
— Сына боялась, — коротко ответила Тамара и закрыла шкаф. С трудом поднявшись на ноги, она прижала к груди сверток. — А еще больше, кажется, она опасалась Лики. Та могла выбросить что угодно, решить, что это просто старый хлам. Меня удивляет другое. Почему Маша ничего мне не рассказала? Она всегда спрашивала разрешения, чтобы положить что-нибудь в этот шкаф, хотя я его вроде как ей подарила.
— За этими картами должен прийти хозяин, — напомнил ей Олег. — Лучше бы спрятать их понадежнее. Уверяю тебя — это слишком большая ценность, чтобы хранить их вот так — среди старых газет и варенья.
— Спрячу, — пообещала Тамара. — Только как этот хозяин меня найдет? Где он? Неужели не слышал, что Маша умерла?