– Мария, Мария, Мария! – воскликнул он, увидев посетительницу. – Как я рад тебя видеть. Что это?
– Кексик, – пояснила Маша. – Вернее, его остатки. Здравствуйте.
– Привет. Отлично выглядишь. Свежо.
Вепрецкий нырнул к Марии и сделал попытку прижаться. Маша не сопротивлялась, но и не ликовала. Она покосилась на приоткрытую дверь кабинета.
Вепрецкий являлся единственным лотом в списке потенциальных любовников Марии. Внезапная беременность вычеркнула из списка и эту одинокую кандидатуру. Ян Николаевич больше не интересовал Машу. Флирт, игра, веселье остались в другой жизни. Тогда Мария была относительно беззаботной. И могла позволить себе невинное развлечение.
Узнав диагноз, Маша всецело прониклась прелестями нового состояния. Она плотно вошла в роль. Например, раньше ей как-то удавалось справляться с утренней тошнотой. А сегодня она не сдерживалась – ну что поделать, токсикоз! Гормональная перестройка в организме кардинально изменила ее отношение к сексу. Вот уже целых два дня секс ей был безразличен. Игривый тон Вепрецкого немного раздражал.
– Вы тоже прекрасно выглядите, – равнодушно улыбнулась Маша. Она села на предложенный стул и ощутила, как веревочный узел врезался в живот.
– Надеюсь, ты принесла готовую программу? Меня уже пилит начальство.
– Ян Николаевич, нам надо поговорить, – торжественно объявила Маша.
– Значит, нет? – расстроился Вепрецкий.
– Нет. То есть да. Но нет… Короче, у меня глобальные проблемы.
Ян приуныл. Он нервно черкал на бумаге каракули, поглядывал на Марию. Неужели она нарушила обязательства?
У Вепрецкого и так было по горло работы. Стол ломился от бумаг, компьютер распух от объема перерабатываемой информации. Сейчас его отдел курировал несколько целевых программ, связанных с поставкой в область продукции для предприятий социальной сферы. Проблема заключалась в том, что круг лиц и предприятий, задействованных в жизнеобеспечении социальной сферы области, был ограничен и давно известен. Все конкурсы и выгодные тендеры отдавались на откуп этим приближенным, чьи услуги дорого обходились областному бюджету. А на бумаге требовалось соблюсти видимость эффективного использования бюджетных ассигнований. Цифры, цифры, цифры мелькали перед глазами Яна Николаевича. Когда концы с концами не сходились, ему казалось, что он пытается стянуть края корсета на спине сдобной толстушки. Это было нелегко.
И тут еще Мария с приятным сообщением: глобальные проблемы.
– А что случилось?
– Да в принципе ничего ужасного. Но очень странно! Я перелопатила тонны бумаги, испещренной цифрами, и просмотрела сотни компьютерных файлов. Я все классно и элегантно организовала. И пришла к неутешительному выводу.
– ?
– Ерунда какая-то. В бюджете нашей области – черные дыры.
– Какие дыры? – устало посмотрел на Марию Вепрецкий. – Маша, ну что ты?
– Да ничего. Я, конечно, человек социально неактивный. Но, знаете, все равно обидно. Даже такому политически пассивному элементу, как я. Например, у меня работает Аполлинария. У нее болен ребенок. Из бюджета ей выплачивают пособие для приобретения лекарств, и его хватает только на три месяца. А что делать остальные девять? Пусть ребенок умирает?