– Ну и хорошо, – раздался его приглушенный голос. – Я заеду вечером.
– Ты рад?
– У меня деловая встреча.
Он дал отбой, и Мария опустила трубку с растерянной, глуповатой улыбкой. У нее было чувство, что она сделала что-то очень важное. Неизвестно лишь – во благо себе или во зло? На миг женщину охватила паника. Сколько она себя помнила, жизнь была наполнена работой, работой, работой… Теперь образовалась зияющая брешь, в которую тянуло жутковатым сквозняком перемен. Было и сладостно, и страшно. Она впервые ощутила, что полностью зависит от другого человека, и неуверенно сказала себе, что, наверное, это и есть настоящая любовь.
– Знаете, Настенька, об этом нужно предупреждать! – голос звучал начальственно, что впрочем, не было для девушки диковинкой. Кто угодно мог мнить себя ее начальством, исключая разве уборщицу да Антона. Девушка слушала спиной, возясь с кофеваркой. Варить и разносить кофе также входило в ее многочисленные обязанности.
– Я не могла позвонить, – глухо ответила она.
– Что за новости? Можно подумать, вы без сознания лежали!
Настя не ответила. Вторник начался с разноса на работе, и было похоже, что в течение дня накал страстей не спадет. Вчера она была очень нужна – потребовались какие-то бумаги, которые без нее никто не мог найти. Хотели позвонить Насте домой, но не нашли ее телефона – все данные о работниках хранились у нее же, в ящике под ключом, а ключ она по рассеянности унесла в пятницу. Вышел скандал.
– Если вы так будете относиться к работе, то… – продолжала долбить начальница, которая, в сущности, была не такой уж важной шишкой – она лишь совмещала должности бухгалтера и кассира в этой небольшой фирме. И тут девушка не выдержала. Сказались расстроенные нервы, накопившаяся усталость, две почти бессонные ночи… Она обернулась и заявила, что больше здесь не работает.
– Ты с ума сошла? – растерялась та, почему-то перейдя на «ты».
– Ничуть. Я не хочу тут больше работать.
– То есть… Увольняешься?
– И нечего на меня кричать! – выпалила Настя, хотя никто на нее не кричал – скорее это она сейчас излишне повысила голос. Бросив кофе на произвол судьбы, девушка бросилась к столу и кое-как сочинила заявление об уходе. Немедленно направилась в кабинет к директору, который лично принимал и увольнял всех, кого ему вздумается, напором взяла его, не обращая внимания на посетителя, заставила поставить подпись и удалилась, сопровождаемая бухгалтершей, которая кричала ей вслед, что, согласно договору, Настя должна была предупредить о своем уходе за два месяца, чтобы успеть передать дела другому секретарю.
– Да идите вы все к… – Девушка выскочила во двор и огляделась по сторонам. «Газель» Антона стояла у крыльца, но его самого не было видно. Настя подбежала к машине, рванула дверцу – незаперто. Она зло подумала, что сегодня ей везет – только как-то странно везет. Уволиться в два счета – это тоже надо суметь.
Антон появился через десять минут. За это время девушка успела послушать две песни по радио и решить, что она страшно несчастна. Посвистывая сквозь зубы, парень распахнул дверцу со стороны водительского сиденья, а увидев пассажирку, разом примолк.
– Что это с тобой? – спросил он, не отводя глаз от ее лица.
– Уволилась.
– Серьезно? Ничего себе… А с глазами что?
– Не спала. Ты мог бы и позвонить в воскресенье. Ты меня просто бросил. – Она нервно похлопала по колену сумочкой и вдруг прикрикнула на оторопевшего парня: – Садись наконец! Поехали отсюда!
– Куда? – пробормотал тот. – Мне нужно забрать листовки из типографии…