Одержимость

— Ладно, только ненадолго. Скоро приедет моя дочь.

Несколько секунд они стояли в прихожей, но потом Глория смилостивилась и жестом пригласила репортера в кухню.

«Какого черта Габриэллы до сих пор нет? Или она считает, что я должна одна сражаться здесь с этими нахалами?»

Глория заметила, что Лестер смотрит на стакан с виски, и предложила ему промочить горло.

— Я как раз решила выпить аперитив перед ужином, — улыбнулась она.

Налив Фрэнксу добрую толику виски, Глория взяла свой стакан и неловко устроилась на краешке стула.

Лестер кивком поблагодарил ее.

— Вот это мне нравится. Знаете, я бы никогда не стал досаждать вам, если бы это зависело от меня. Я говорил своему издателю, что вы не принимаете никаких интервьюеров, но он не желает ничего слышать и приказывает нам ждать до тех пор, пока не удастся хотя бы изложить наши предложения.

— Ну так излагайте, мистер Фрэнкс, чего вы ждете? Но после этого вам придется уйти.

Лестер отхлебнул виски и расплылся в лучезарной улыбке. Глория тоже глотнула, почувствовав, как в желудок упал огненный ком. Ей сразу полегчало. Теперь-то она справится с любым Лестером Фрэнксом.

Он сделал большой глоток, согреваясь после дождя, еще раз улыбнулся и заговорил:

— Я не знаю, передала ли вам дочь наше послание, но уполномочен предложить десять тысяч долларов за эксклюзивное интервью о вашей любви с Беном Грантом.

Глория усмехнулась.

— Десять тысяч долларов, мистер Фрэнкс? Это немало.

— Только не за эксклюзив, — возразил репортер, посасывая виски.

Глория ощутила прилив уверенности. «Не так уж он и плох, этот Лестер Фрэнкс».

— Но вы же даром потратите деньги, мистер Фрэнкс.

Улыбка Лестера стала еще более лучезарной.

— Разве вам не кажется, что летний роман с Беном Грантом, тогда еще никому не известным актером, стоит этих денег?

— Я не говорила, что у нас был роман, — парировала Глория. Она увидела, как Лестер подался вперед, и откашлялась. — Кстати, Габриэлла тоже ничего такого не говорила.