– Ну а кроме него? Ты, кстати, удостоверение его видела, фамилию запомнила?
– Нет, конечно.
– Узнаешь его, если встретишь? Ладно, выясним. Дальше?
– Педиатр был, но вы же мне его и рекомендовали.
– Ладно, уточним… Кстати, остались ли у тебя какие-то деньги после продажи квартиры? – быстро спросил Валерий Петрович.
– Осталось немного, что-то около трехсот тысяч рублей.
– Ладно, это проехали. Тогда давай вспоминай про домушника!
– Да нечего вспоминать! Он колбасу украл, водку, телефон. – Ольга прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. – Как он выглядел, я не запомнила, он сзади меня схватил. Но вы сами сказали, что, возможно, это сын старой хозяйки.
– Роман Рябой. Но контрабанда икон, которой он промышлял, с похищением ребенка как-то не вяжется… – задумался Торопко.
– Слушайте! А ведь в этом домушнике действительно было что-то странное.
– Ну? – напрягся Торопко.
– Запах…
Торопко презрительно фыркнул:
– Тоже мне, удивила!
– Нет! Не вонь, а именно запах. Я его не сразу почувствовала, а только потом, когда свитер решила постирать и принюхалась…
– И?
– Знаете, от него пахло одеколоном! – медленно проговорила она. – Довольно дорогим, в смысле для бомжа. Я этот запах потом вспомнила, это, по-моему, «Армани»…
В комнату постучала Раиса Даниловна, принесла им чай и вышла.
– Действительно странно. Сначала надушиться парфюмом от «Армани», потом влезть на чужую дачу и украсть колбасу. – Торопко вытянул губы, подул на горячий чай, сделал глоток и задумался, кресло под ним отчаянно заскрипело. – Ладно, это тоже пока проехали. А ты молодец. Давай дальше вспоминай.
– Давай… – мертвым голосом отозвалась Ольга, качая головой, как китайский болванчик.