Соблазни меня (ЛП)

Схватив свой пакет, я просто несусь в апартаменты Вэнна. Я вхожу и пытаюсь успокоиться. Он работает наверху, и я знаю, что не спуститься вниз еще несколько часов. Я сажусь в столовой за столик и, открыв свой тайник, я начинаю выхватывать первое, за что цепляется рука. Быстро, как будто я несусь куда-то, набивая рот, почти не жуя заглатываю. После соленого следует сладкое, сладкое заедается соленым, соленое и за ним сладкое. Я устраиваю гонку с едой. Быстрее. Быстрее. Когда я почти набила себе живот, я отваливаюсь на спинку дивана. Мои глаза падают на еду, оставшуюся на столе. Похоже внутри меня еще много свободного места. Я балую себя снова едой. Пока я не набиваю себя так, что даже не могу дышать. Я прислоняюсь спиной к дивану. Паника проходит...

Я чувствую себя пресыщенно самодовольной, великолепно комфортно, потому что я могу съесть целую пачку печенья, пол шоколадного торта с помадкой, целую коробку пирожных с кремом, половину бадьи мороженого, пять пакетов чипсов, половину холодной пиццы и макароны с сыром. Я готова рассмеяться от всего этого.

Иду на кухню и пью столько воды, сколько в меня может влезть, передвигаюсь в ванную, наклоняю голову над унитазом и все, из меня выходит все, что я съела. Я опускаюсь на пол, слезы текут по щекам, вокруг стоит отвратительный запах моей собственной рвоты, дверь открывается, и появляется Вэнн. Он ничего не говорит, просто смотрит на меня.

В своей голове я слышу шипение, так шипит известняк в пещерах. Я в полном ужасе, что увижу отвращение и неприятие на его лице. Поэтому у меня в голове крутиться мысль, что мне нужно что-нибудь придумать для оправдания. Я открываю рот, чтобы начать, но он в два прыжка оказывается рядом со мной, присев на корточки, и кладет пальцы мне на губы.

— Я видел стол в гостиной. Все в порядке.

И я опираюсь спиной на стену, испытывая облегчение от того, что мне не нужно лгать. Облегчение от того, что другой человек теперь тоже знает. Облегчение от того, что именно он, а не Джек. С ним это не имеет такого значения, с ним я могу быть самой собой, и не бояться показать свое истинное лицо — пусть даже и уродливое. Он принимает меня такой, какая я есть. Такой, какой я являюсь на самом деле. У меня нет необходимости притворяться или скрывать что-то.

— Раньше я была очень толстой, — шепчу я.

— Другие дети были жестоки?

— Агрессивные.

— Мнннн...

— Я боюсь, что они нанесли мне вред невидимый, но обширный.

— Нммммм...

— Я не делаю это все время. У меня нет булимии или чего-нибудь еще.

— Я знаю. Во второй половине дня и вечером тяжелее всего, да?

— Да.

— Тогда уровень сахара в крови опускается. Прости меня!

— Тебе не за что извинятся, Сугар, — он встает, спускает воду в туалете, берет лицевое полотенце и идет к раковине. Я наблюдаю, как он открывает краны с горячей и холодной водой, подставляет палец под струю, опять регулирует краны, и только тогда мочит край полотенца, подходит ко мне, садится на корточки и аккуратно вытирает мое лицо.

Я ощущая себя немного растерянно. Кто-то однажды сказал мне, что именно в мелочах люди раскрывают свою истинную природу. Любой желающий может сделать красивый жест, типа светового банера со словами: «Я люблю тебя», но человек проявляется не совсем уж в таком великом жесте, а в том, если он даст тебе тарелку со спелыми вишнями, если ты хочешь вишен. И то, что он сначала попробовал теплая ли вода, это было красиво.

Еле слышный голосок в моей голове произнес: «Из него выйдет отличный муж для какой-нибудь счастливой девушки». Я мысленно одергиваю себя, не позволяя этой мысли развиться во что-то другое, и тут же говорю себе. Я люблю Джека. Джек — это моя мечта. Я любила Джека всю мою жизнь, и я выйду замуж за Джека. Никому не за что в мире я не отдам своего Джека.

Он убирает пряди волос с моего лица.