— Мне предоставили новый список «Хумаюн-наме», — похвастал падишах. — Я мог бы подарить его Мехрун-Ниссе, если она столь любопытна.
— Думаю, моя дочь была бы безмерно благодарна вашему величеству. Она действительно любознательна, как вы заметили. Мехрун-Нисса написала, что гнездо журавлей не пустует, там новая молодая пара птиц. Я не знаю, какое именно гнездо она имеет в виду…
— Зато я знаю! Отправь в Аллахабад гонца, пусть возвращается в Агру, нечего ей делать в Бенгалии.
Но Мехрун-Нисса предвидела и это, отец развел руками:
— Боюсь, ваше величество, что Мехрун-Нисса уже давно в пути. Она написала в день своего отъезда из Аллахабада, письмо пришло неспешно три дня назад. Пока гонец доберется, караван будет уже у Бардхамана, скоро сезон дождей, когда ехать просто невозможно.
— Хорошо, — нахмурился раздосадованный Джехангир, ему уже мерещилась стройная фигура Мехрун-Ниссы среди деревьев сада и слышался ее мелодичный голос. Вот с кем интересно беседовать! Она и девчонкой была умней многих мальчишек. Надо же — женщина просит прислать ей «Бабур-наме»…
Падишах вспомнил Салиху Бану, которую совсем не интересовали его предки, и раздражение усилилось.
Гияз-Бек был достаточно умен, чтобы понять, что именно вызвало досаду падишаха. Он посоветовал сыну пока не упоминать имя Мехрун-Ниссы. Нельзя, чтобы оно звучало то и дело, пусть падишах сам спросит о вдове.
Асаф-Хан согласился с отцом, хотя ему не очень нравилось стремление сестры вернуться в Агру.
— Кем она будет, снова придворной дамой Салимы или вообще Салихи Бану? Это же унизительно.
— Думаю, твоя сестра метит в жены падишаха, — усмехнулся в редкие усы Итимад-уд-Даула.
— Двадцатой?
— Любимой.
Хуррам был приятно удивлен письмом от любимой. Арджуманд не спрашивала его о Кандагари Махал, не заставляла сравнивать себя с ней. Зато живо описывала Аллахабад, некоторые замеченные особенности в поведении местных индусов, шутливо рассказывала, как они почти застряли из-за неловкости погонщика слона, жалела, что не может с ним вместе полюбоваться красотой здешних мест, где сливаются две великие реки.
А уж как он жалел об этом!
В тот же вечер падишах позвал сына ужинать вместе. Их жены сидели в стороне, напряженно прислушиваясь к беседе Джехангира с Хуррамом и не понимая причины веселья падишаха и принца. А Хуррам пересказал, не называя имен, случай с завязшим в грязи слоном, причем рассказал так, как было в письме Арджуманд.
Бровь отца приподнялась:
— Где это произошло?
— В городе, построенном моим дедом на месте слияния Ганги и Джамны.
— Откуда ты знаешь?
ebooksa