Женщина, которую Джая назвала Амритой, тащит меня к машине.
Я сопротивлялась, но Джая уговаривает:
— Джейн, уходи! Вы с Амритой успеете уехать.
— Я без тебя никуда не уйду!
Спорить некогда, зря я потратила третий патрон на телегу, лучше было убить старика. Он первым опомнился и теперь указывал своей палкой в нашу сторону. Не стоило объяснять, что нас ждет…
Но ни возразить, ни ввязаться в бой я не успеваю, следующей погибает Джая. Перед этим она поворачивается ко мне, внимательно смотрит в лицо и бросается вперед…
Снова как при замедленной съемке я вижу поднимающуюся над укрытием Джаю, которая приготовилась дать очередь по приближающейся толпе, а потом ее падение. Девочка сумела выстрелить, но упала, попав под такую же автоматную очередь с той стороны. На религиозных фанатиков это не очень похоже.
Толпа, воспользовавшись мгновенным замешательством в рядах наших защитников, захлестывает первый рубеж обороны, на котором и была Джая. Вот теперь ясно, что с нашей стороны погибнут не только Алисия и Джая, нападающих слишком много, чтобы сдержать их одиночными очередями, и они слишком хорошо вооружены, чтобы мы могли сопротивляться долго.
Глава 20
Со своего места Арджуманд слышала громкую музыку и крики восторга — во дворце праздник. Подготовившая его Нур-Джехан не стала отменять торжество из-за болезни третьей жены принца. Тем более был повод поздравить Шах-Джехана — Арджуманд Бегум родила ему четвертого сына. А что больна сама?.. Женщины часто болеют после рождения детей.
Праздник получился на славу — лучшие музыканты, сотни танцовщиц, вино с примесью опиума рекой, горы яств и дорогие подарки гостям… Нур-Джехан знала, как устраивать подобные пиры.
И гости, и даже сам Хуррам забыли о существовании Арджуманд. Принц перед началом праздника заглянул к жене, убедился, что сын здоров, а Арджуманд спит под действием опиума, и отправился к отцу.
Он чувствовал себя немного виноватым, но лишь немного. Арджуманд рожает то и дело, но это значит, что Аллах благословляет их союз. К тому же она довольно быстро приходит в себя, и их ночи снова становятся страстными. Хуррам уже предвкушал, как через некоторое время снова будет держать в объятиях свою любимую, дразнить ее, возбуждая, а она… каждый раз, как первый — сначала дрожит, как тонкий листочек на сильном ветру, потом откликается и устремляется в полет, увлекая его с собой. Это парение неизменно заканчивается таким взрывом страсти и таким блаженством, что они подолгу приходят в себя. И так каждую ночь, которую он проводит с любимой Арджуманд.
Может ли Хуррам заменить Арджуманд другой? Сколько ни пытался, ни разу не удалось испытать такое же блаженство ни с одной самой умелой наложницей.
Принц сидел рядом с падишахом, по другую сторону которого расположилась Нур-Джехан. Придворные поважней, вроде Итимад-уд-Даулы Гияз-Бека и его сына Асаф-Хана, сидели почти рядом. Остальные в некотором отдалении. Женщины зенана были здесь же, причем с открытыми лицами. Это развлечение для падишаха, он не звал ни одну на ложе, но любоваться их красотой любил.
Никто не мог затмить Нур-Джехан ни в сердце Джехангира, ни даже при дворе. Она вовсе не блистала красотой, но умела так показать себя, что неизменно выглядела лучшей. Новые наряды, сочетания цветов, роскошные вышивки, рисунки для которых придумывала сама Нур-Джехан, лучшие украшения…
Пир был в разгаре, танцовщицы буквально извивались, соблазняя мужчин движениями бедер, казалось, верхняя и нижняя части тела у них существуют самостоятельно. Музыканты от старания даже глаза закрыли, слуги с подносами и кувшинами мелькали, то подливая вина, то подкладывая угощения…
Женщины со своих мест пристально наблюдали то за мужчинами, то за танцовщицами.
Профессия девадаси — танцовщиц — презренная для многих. В индуистских храмах девадаси одновременно занимаются проституцией, которая считается священной. И как бы ни была красива и талантлива девушка, занятия танцами ставят на ней клеймо доступности.
Немало танцовщиц очень богаты, щедрые дары и плата за их талант позволяли скопить целое состояние. В них влюблялись, их осыпали золотом и драгоценностями, им даже поклонялись, но никто из знатных женщин не приглашал танцовщиц в гости и не угощал. Они даже не служанки, они доступные женщины — девадаси.
ebooksa