— Вы с Индирой ошиблись, пересаживая мне это сердце. Я недостойна.
— Сердце Хранительницы связано невидимой нитью с алмазом, оно способно чувствовать, если с камнем что-то случилось, хотя такого за триста лет не бывало. Ты когда-нибудь чувствовала алмаз сердцем?
Вопрос был неожиданным, но, вспомнив свои ощущения в Букингемском дворце, я киваю:
— Да, было. Даже хотелось протянуть руку и взять бриллиант, словно он мой.
— А здесь? Тебя тянуло в Индию или это только работа? Кстати, ты давно работаешь в кино и с Престоном?
Удивившись тому, что она знает Престона, я мотаю головой:
— Вторую неделю.
— То есть?
— Откуда вы знаете Престона?
Амрита едва заметно усмехается:
— Ты забываешь, что я мать Сингха. И сама была актрисой, мы с Санджитом снялись вместе в двух десятках фильмов в ролях любовников. И отец Раджива был режиссером. Но ты не из кино. Чем ты занимаешься?
— Отвечать обязательно?
Амрита внимательно смотрит на меня.
— Нет. Просто ты очень лихо дерешься.
— Юность была бурной, — ухожу я от ответа. — Вы тоже неплохо владеете приемами единоборств.
— Ладно. А сейчас что чувствуешь, где алмаз?
Я прислушалась к себе.
— Спокойствие, будто он рядом и с ним все хорошо, — говорю я наконец.
Амрита довольно кивает. Чему это она рада?
Какое-то время мы едем молча, думая каждая о своем. Я не могу понять, что именно чувствую к этой женщине. С одной стороны, Амрита страшно меня раздражает, даже злит, все время хочется поступить наоборот, даже если я понимаю, что она права. С другой — я испытываю к ней уважение. В ней чувствуется стальной стержень и большой жизненный опыт спасительницы.