Кошки-мышки

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вот так, дядя Мэттью.

— Спасибо, Чарльз, — отозвался Вандерхайд, и, если бы он был зрячим, его улыбка адресовалась бы прямо Ребусу, а не пространству над плечом инспектора.

— Уютно, — сказал Ребус, вдыхая терпкий аромат бергамота.

Чарли сидел на диване, скрестив ноги, почти расслабившись. Он-то действительно чувствовал себя в этой комнате уютно, как в старых, привычных, потертых брюках. Он молчал, предоставив Вандерхайду вести разговор.

— Чарльз рассказал мне всю эту историю, инспектор Ребус. Точнее, рассказал столько, сколько счел нужным.

Чарли бросил на дядю быстрый взгляд, и тот улыбнулся: Вандерхайд, безусловно, чувствовал недовольство племянника, но не желал с ним считаться.

— И я сказал ему, что он должен еще раз поговорить с вами. Но он, кажется, этого не хочет. Во всяком случае, не хотел. Теперь у него не осталось выбора.

— Как вы узнали? — спросил Чарли.

В этой гостиной, подумалось Ребусу, Чарли куда более на месте, чем в грязном, заброшенном доме в Пилмьюире.

— Узнал о чем?

— Где меня найти. Как узнали о дяде Мэттью?

— А, вот что тебя интересует. — Ребус стряхнул с колена невидимые пылинки. — Из твоего эссе. Оно лежит у тебя на столе. Это очень удобно.

— Что именно?

— Писать работу по оккультизму, имея родственника-колдуна.

Вандерхайд усмехнулся.

— Не колдуна, инспектор. Ни в коем случае. Думаю, что настоящего колдуна я встречал только раз в жизни. И представьте себе — здесь, у нас.

— Дядя Мэттью, — перебил его Чарли, — я не думаю, что инспектор пришел, чтобы…

— Наоборот, — возразил Ребус. — Именно за этим.

— Да?.. — Чарли был явно разочарован. — Не для того, чтобы арестовать меня?

— Нет, хотя ты заслужил хорошую головомойку за синяк, который поставил Трейси.