Кошки-мышки

— Я?

Глаза Маккола раскрылись еще шире, но они по-прежнему выражали скорее страх, чем удивление. Это была, конечно, только догадка, но Ребус знал, что догадка верная.

— Брось, Тони. Неужели ты думаешь, что Финли Эндрюс утаит чьи-нибудь имена? Он тонет, и ему незачем оставлять кого-нибудь на плаву.

Маккол подумал, бросил обрывки фотографии в пепельницу и поджег спичкой. Потом перемешал пепел и, казалось, остался доволен.

— Эндрюс просил о небольшом одолжении. У него все называлось «одолжениями». Наверное, он слишком много раз смотрел «Крестного отца». Пилмьюир был моим владением, моей территорией. Мы познакомились через Томми, поэтому он решил обратиться ко мне.

— И ты был счастлив оказать услугу.

— Но у него ведь была фотография, верно?

— Я не верю, что это единственная причина.

Маккол снова помолчал и раздавил пепел указательным пальцем. Осталась только черная пыль.

— Да, черт подери. Я действительно был рад это сделать. Мальчишка был всего-навсего жалкий, никому не нужный наркот. И уже мертвый. Все, что от меня требовалось, это положить рядом с ним маленький пакетик.

— А ты не спрашивал, зачем?

— «Никаких вопросов», разумеется. — Он улыбнулся. — Финли предлагал мне членство в клубе, понимаешь. Членство в «Хайд"се». Я знал, что это означает. Я стал бы приятелем больших толстых дядей, верно? Я начал даже мечтать о продвижении по служебной лестнице, потому что уже много лет как застрял. Давай скажем друг другу правду, Джон. Мы маленькие рыбки в маленьком аквариуме.

— А «Хайд"с» давал возможность поиграть с акулами?

Маккол грустно улыбнулся.

— Наверное, так.

Ребус вздохнул.

— Тони, Тони… Чем бы все это кончилось?

— Возможно, тем, что ты стал бы называть меня «сэр», — произнес Маккол твердым голосом. — А вместо этого меня ждет, вероятно, скамья подсудимых. Не совсем та слава, которой я хотел.

Он поднялся.

— Увидимся в суде, — сказал он и оставил Джона Ребуса наедине с его безвкусным чаем и невеселыми мыслями.