– Мне больше по душе прокатиться с парнем, который говорит по-английски.
Маккей громко рассмеялся. Босх взял рубашку, опустил дверцу и отошел в сторонку. Вся процедура заняла не больше десяти минут, после чего Маккей поднырнул под стоящий на платформе «мерседес», проверил крепления, поставил колодки и объявил, что готов ехать. Босх залез в кабину, перекинув рубашку через плечо и держа в руке сложенную газету.
– У тебя тут кондиционер есть? – спросил он, кладя газету так, чтобы фотография Ребекки Верлорен оказалась на виду. – Запарился, пока ждал, аж задница вспотела.
– Не ты один. Ждать не баранку крутить. Посидел бы в салоне, под ветерком. У тебя-то там полный порядок. Не то что в этой развалюхе – зимой мерзнешь, летом жаришься. Не машина, а кусок дерьма.
Босх сочувственно кивнул. Маккей передал ему папку, в которой лежал бланк заказа, и ручку.
– Заполни, и поедем.
– О"кей.
Босх вписал в бланк вымышленное имя и заранее придуманный адрес. Маккей взял с панели микрофон и щелкнул тумблером.
– Эй, Кении?
Ответ последовал с небольшим опозданием.
– На связи. Что там у тебя?
– Скажи Слайдеру, чтобы пока не уходил. Надо будет заменить клапан, пусть задержится.
– Передам, но ему это вряд ли понравится. Он уже принял душ.
– Ладно, ты все-таки скажи. Я скоро.
Маккей положил микрофон на место.
– Думаешь, подождет? – спросил Босх.
– Будем надеяться на лучшее. А иначе ждать придется тебе – до завтра.
– До завтра я торчать тут не могу. Надо выехать сегодня, путь неблизкий.
– Вот как… И куда?
– Барстоу.