Там, где обрывается жизнь: повести

22
18
20
22
24
26
28
30

— Меня зовут Олег. — Громов протянул удостоверение.

— Бог мой! Шпион? Вряд ли я сгожусь вам в помощники.

— Нет, не шпион. Приехал сюда с целью предостеречь вас от глупостей, Юрий Дмитриевич.

— Каждый из нас делает глупости.

— Вы на них специализируетесь. Я сумею доказать вашу непричастность к убийству жены. Человек без денег не станет выбрасывать кошелек с миллионом долларов в окно и отказываться от наследства отца.

— Что вы предлагаете?

— Вернуться домой и отстаивать свою честь. Деньги на обратный билет дам.

— Я и дня не проживу в тюрьме, мои струны настроены на другой лад.

— Жизнь нелегала в Африке не слаще заключенного в СИЗО, но из Африки нет выхода, а из тюрьмы есть.

Парня, который вас сопровождал в Москву, уже взяли, а он наверняка знает о вашей непричастности к гибели Галины. Я прав?

— Знает. Он много чего знает.

— Все его знания лягут в протокол. Вряд ли он соблазнится на предложение провести остаток жизни за решеткой, его струны тоже настроены на другой лад.

— Убедили. Я возвращаюсь.

— Трезвое решение.

* * *

Виктория сидела на террасе в полной темноте и смотрела на серебристую лунную дорожку, бегущую от горизонта до берега по черным водам моря. На террасу вышел Вэл. Не оборачиваясь, Вика спросила:

— Телеграммы нет?

— Он не приедет, не ждите.

— Я жила надеждой и верой, теперь в моей жизни появилась любовь. Я уже не девочка и могу точно оценивать свои чувства.

— Вам опасно возвращаться домой.

— Моя судьба меня мало интересует. Прошлое отвратительно, высокий полет кончится падением. По инерции далеко не улетишь, запал сгорел. Ты всех оповестил?