Звезда Стриндберга

Он представления не имел, что его ждет. Но когда вертолет приземлился, Дон даже не удивился – он уже видел эту картину на расплывчатом негативе у Эберляйна.

Огромная пропасть совершенно правильных круглых очертаний, словно вырезанная по чертежу. Она чем-то напоминала гигантскую глотку. Вертикальный туннель был таким широким, что противоположную стену едва можно было различить. И все же Дон предпочитал смотреть именно туда, не заглядывая в бездонную глубину.

Вертолет стоял примерно в ста метрах от туннеля. Латиноамериканцы уже начали подтаскивать свои стальные ящики к краю. Дон поплотнее закутался в куртку – было очень холодно. Мойана и Ривера взяли один из сундуков и, раскачав, кинули в туннель.

– El fin del viaje, конечная остановка, – крикнул Агусто Литтон, перекрывая вой ветра. – Мне очень жаль, сеньор Тительман, но ваше путешествие заканчивается именно здесь.

Он жестом подозвал Мойану – тому пришлось приникнуть ухом чуть не к губам Литтона, чтобы выслушать последние наставления. Дон заметил, как медная рябая физиономия разочарованно вытянулись.

– Вы, сеньор Тительман, останетесь вместе с Мойаной наверху. Так сказать, на страже, – крикнул Литтон. – Надеюсь, вы приятно проведете время.

Он взял Эву под руку и увлек за собой. Они подошли к краю пропасти и, не останавливаясь, шагнули в бездну. Дон только что видел их рядом и, наверное, моргнул или зажмурился от холода – когда он вновь открыл глаза, их уже не было.

Южноамериканцы беспокойно загалдели, но смятение продолжалось недолго – один за другим они исчезли в зияющем жерле туннеля.

Дон и Мойана остались одни. По-прежнему вьюжило.

Прошло уже больше часа. Мойане, по-видимому, наскучили его обязанности, и он пошел вокруг отверстия – может, хотел на всякий случай измерить периметр шагами.

Дон сидел у края, время от времени поглядывая в бездну, – каждый раз у него начинала кружиться голова, но удержаться он не мог. Он думал о Нильсе Стриндберге.

Именно эта картина открылась Стриндбергу, Андре и Френкелю тем рождественским днем 1897 года…

Внутренние стены туннеля были словно покрыты лазурно-фиолетовой глазурью, а по стенам, уходя в бездну, змеились вздутые, как вены, искрящиеся жгуты. Удивительно – на стенах не было ни капли влаги, несмотря на чудовищное давление океана. Полое щупальце, уходящее к центру Земли в океане ледяной воды… Дон не понимал, как могли Эва и Литтон остаться в живых после такого падения.

Он услышал приближающиеся шаги. Мойана закончил очередной обход пропасти и склонился над ее сияющей пастью:

– Es un milagro, _¿no? Чудо какое-то, правда?

Дон механически кивнул и осторожно подполз поближе к краю, пытаясь понять, что произошло с Эвой и Литтоном. Глянцевые стены уходили вертикально вниз.

Латиноамериканец снял перчатку, присел рядом с Доном на корточки, пощупал край пропасти и вскрикнул – рука его прилипла к стене, словно та была намазана каким-то суперклеем. Перепугавшись, Мойана попытался освободить руку. Это ему удалось, но далеко не с первой попытки – рука отлипла от стены со странным чмокающим звуком.

– Попробуй сам, – прошептал Мойана. Черные глаза его были совершенно круглыми, рябая физиономия посерела.

Дон осторожно прикоснулся к краю. Словно бы какая-то невидимая сила стянула с него варежку. Дон не успел и слова сказать, как та исчезла в пропасти.

Стены, оказывается, были покрыты клейким текучим слоем, напоминающим расплавленное стекло. Странно, что он до сих пор этого не заметил.