— Первый раз слышу, чтобы ножевая рана влияла на память. А ты?.. — Шивон повернулась к Хейс.
— Думаете, стукача нашли? — Сол Гудир внезапно разозлился. — А вот хрен вам!
И с этими словами он захлопнул перед ними дверь. Пока Сол поднимался по лестнице, из дома доносилась отборная брань, потом все стихло.
Хейс слегка приподняла бровь.
— Суки и лесбиянки, — повторила она. — Всегда приятно узнать о себе что-нибудь новенькое.
— Да уж, пожалуй. — Шивон вздохнула.
— Он определенно имеет какое-то отношение к этому делу, — добавила Филлида. — Значит, его братца придется отстранить от расследования, не так ли?
— Это будет решать старший инспектор Макрей.
— А почему ты не сказала Солу, что Тодд работает с нами?
— Потому что ему этого знать не нужно. — Шивон пристально посмотрела на Хейс. — Тебе что, не терпится отправить констебля Гудира обратно в патрульные?
— Вовсе нет, только пусть не забывает, что он все-таки констебль. А то парень начинает чувствовать себя слишком свободно.
— В каком смысле?
— В том смысле, что кое-кому пришлось вкалывать, чтобы попасть в Управление уголовных расследований.
— А управление — что, закрытый клуб для избранных?
Шивон отвернулась и пошла обратно к машине, но на углу внезапно остановилась. От угла до места, где лежал труп Федорова, оставалось футов шестьдесят.
— О чем ты задумалась? — спросила Филлида.
— О Нэнси. Мы решили, что она шла к Солу, когда наткнулась на тело. Но с тем же успехом она могла дойти до его дома и позвонить, может быть, она даже стучала…
— Не зная, что он в больнице?
— Да.
— Тем временем Федоров сумел выбраться с парковки…