– И не надо говорить «О Боже!». Настало время найти хорошую девушку. – Она снова охватила мое лицо руками. – Oyes, guapo?[12]
Бабушка часто называла меня красавчиком, даже когда сердилась. Она искренне считала, что я похож на Фернандо Ламаса и всех остальных красивых актеров – латиноамериканцев и испанцев. На прошлой неделе она добавила к списку еще и Рики Мартина. К сожалению, я не похож ни на одного из них.
На мгновение ее лицо помрачнело. Я взглянул на кипящую кастрюлю и вспомнил, что этим зельем окропляют жилище, чтобы выгнать оттуда злых духов.
– Que pasa, uela? Pasa algo?[13]
– Я видела сон.
– Опять? Плохой?
Бабушка пожала плечами, взмахнула рукой в браслетах.
– Хочешь, чтобы я нарисовал его?
Я рисовал ее сны с незапамятных времен. Большей частью это были фантазии в стиле Шагала, с облаками, дикими растениями, латинскими крестами и танцующими животными. Но были и плохие сны, темные, тягучие, наполненные зловещими предзнаменованиями, которые меня в отрочестве повергали в дрожь. Эти рисунки бабушка не сохраняла. Подозреваю, что она сжигала их, принося в жертву оришам.
– Он был какой-то нечеткий, – произнесла она.
– Может, если ты мне опишешь его, он станет яснее.
– Потом. Вначале поешь. Сегодня я приготовила для тебя треску.
Упоминание о ее знаменитой жареной треске со специями вызвало у меня обильное слюноотделение.
– Здорово. А то я боялся, что ты собираешься меня кормить этим противным зельем.
– Не надо над этим насмехаться, мальчик. Нехорошо обижать оришей.
Бабушка сделалась серьезной, повернулась, сняла с полки небольшую синюю бутылку, затерянную среди нескольких десятков других. Быстро вытащила пробку, пробормотала что-то себе под нос, вытряхнула немного жидкости на пальцы и брызнула на меня.
– Muy bien. Un poco de agua santa.[14]
Я покорно стоял, зная, что спорить с ней бесполезно.
– Садись.
Бабушка зажгла горелку рядом с кастрюлей с варевом, достала из холодильника треску, разогрела солидную порцию, поставила передо мной. Я с аппетитом ел, а она принялась рассказывать об одной бедной душе, которая требует сострадания, потом о другой, о том, что людям надо быть светлее и добрее, о том, какие цены сейчас на рынке, затем снова посетовала, что у меня нет постоянной девушки. И в этот момент перед моими глазами вдруг возникла Терри Руссо, проводящая пальцами по своим роскошным волосам. Я сказал бабушке, что мне не везет с женщинами, и она предложила принести жертву Ошун, богине любви. Я вздохнул, и она тоже вздохнула.
ebooksa