— Чего вы от меня хотите? Я что, администратор гостиницы? Я только делал то, что мне говорили. Может, мне уже адвоката звать пора?
— Вы сами пользовались квартирой? — спросил Хартманн.
— Не понимаю, о чем вы.
Вебер положил перед ним листок бумаги:
— Шесть месяцев назад вы спрашивали у Дорты, свободна ли квартира на выходных.
Кристенсен взял распечатку собственного письма, прочитал его.
— Если я правильно помню, нужно было разместить поляков, которые делали отчет о системе социального обеспечения.
— Польская делегация жила в гостинице! — отчеканил Вебер. — Я ужинал с ними. Не пытайтесь нас обманывать!
— Да? Ну, тогда я не помню.
Перед ним появился еще один листок.
— За последнее время вы несколько раз бронировали квартиру для людей, которым она была не нужна. Никаких форм при этом никто не заполнял, то есть в архиве об этом ничего нет. Если бы не Дорта…
— Дорта здесь больше не работает. А у людей иногда меняются планы. Так бывает…
— Мы похожи на идиотов? — Хартманн показал по очереди на Вебера, на Скоугор, которая записывала весь разговор, на себя. — Или мы вчера родились?
— Не надо винить меня в своих проблемах. Я тут ни при чем.
— Последний раз спрашиваю: вы бронировали квартиру для себя?
— Будьте осторожнее в своих обвинениях против меня…
— Нет, Олав, это вам надо быть осторожнее. — Хартманн выждал несколько секунд перед следующим вопросом. — Это вы привели туда девушку?
— Разумеется, нет.
— Это вы сделали дубликаты ключа? Вы пользовались моим компьютером?
Кристенсен рассмеялся: