Лунд стояла перед домом Хартманна. В высоких окнах второго этажа горел свет. Чудесный ухоженный сад перед крыльцом, на заднем дворе — обширный газон. Дом находился на просторной, хорошо освещенной улице в Северном Эстербро, рядом с районом посольств. Вилла, а не дом, и стоит как минимум десять миллионов крон. В политике водились деньги.
Она побродила по саду в поисках следов — любых: недавно вскопанной земли, свежих посадок, обломков чего-либо. Пересекла зеленый ковер газона, зашла за дом. Обнаружила выкрашенную белой краской дверь в подвал. Перед ней намело кучу сухих листьев высотой не менее полуметра. То есть дверью давно не пользовались. Она заглянула в единственное на первом этаже освещенное окно. Это был дом для большой семьи или даже для целой династии. Но там обитал лишь печальный и красивый Троэльс Хартманн.
Она обогнула дом, так и не обнаружив ничего интересного. Вышла через боковую калитку и вновь оказалась перед каменными ступенями входной двери, из-за которой не доносилось ни звука работающего телевизора, ни музыки, ни голосов.
Лунд позвонила в звонок.
Позвонила еще раз, потом постучала — громко, несколько раз.
Дверь открыла женщина, иностранка, вероятно филиппинка.
— Добрый вечер. Я Сара Лунд, из полиции. Троэльс Хартманн дома?
Ее впустили внутрь, не задавая вопросов.
Современная кухня сверкала безукоризненной чистотой. Дорогая плита, дизайнерский стол в центре, ни единого пятнышка.
Приходящая уборщица, подумала Лунд.
За стеклом включенной духовки была видна пицца.
Она стояла посреди этого великолепия в пальто и бело-черном свитере и покачивалась на пятках.
Он мог быть где угодно в доме. Поэтому она ждала, стараясь быть терпеливой.
Хартманн спустился со второго этажа в синей рубашке и брюках, вытирая полотенцем волосы.
Увидел ее и раскрыл от удивления рот. Бросил полотенце на стул.
— Я ответил на ваши вопросы, Лунд. И если соглашусь еще разговаривать с вами, то только в присутствии моего адвоката.
— Вы сказали, что в квартире вам никто не звонил.
Он закрыл глаза, тряхнул головой:
— Вы, вообще, слышите, что вам говорят?
— Только этим и занимаюсь. Вы сказали, что вам никто не звонил.