Выбор

Встречались люди, которые составляли сердцевину группы, обеспечивающей денежную «подкачку» Движения. А поговорить им нужно было обязательно: и они, и их руководители были очень встревожены тем обстоятельством, что в печать просочились некоторые сведения, всплывшие после смерти Аэробуро Нумари. Нужно было разработать меры противодействия, а также сфальсифицировать документы таким образом, чтобы увести след как от себя, так и от Движения.

«Очень уж неудачным образом умер Аэробуро Нумари — да и время для смерти он выбрал ой как неудачно» — так думал каждый из них. Нельзя было сказать, что все это их очень напугало: они были профессионалами, и риск постоянно сопровождал всю их жизнь.

Поєтому, когда на поляне непонятно откуда появилась фигура, одетая в черные одежды, они привычно потянулись к пистолетам. Вытянули пистолеты, однако, уже всего лишь три человека — один из них медленно падал на спину, и из шеи его торчала рукоятка саи.

Вообще-то саи не предназначены для боя на «дальней» дистанции. Это — оружие ближнего боя, которое не выпускается из рук. Оно имеет вид тризуба — причем средний «зуб» гораздо длиннее боковых. Саи тупые, и представляют собой, как правило, четырехгранный железный прут, сужающийся к «острию». Однако даже в конце «острие» этого прута имеет толщину не менее мизинца руки. Длина сиа от рукояти до конца — как раз такая, чтобы конец оружия достигал локтя. Саи обычно специальным образом вращают в руках во время боя. Это оружие родилось как мощное средство противодействия вооруженным мечами противникам: далеко выдающимися вбок «отростками» саи полотнище меча сначала захватывалось, а потом мощным рывком руки, сопровождаемым одновременным поворотом саи, меч вырывался из руки противника.

Саи — это оружие ближнего боя, но Мишель взяла именно их. Огнестрельное оружие она не взяла вовсе…

Только вытащив свои пистолеты, оставшиеся в живых поняли, почему их охранники не стреляли: непонятная фигура стояла как раз таким образом, что выстрел охранника мог поразить их самих. Второй же охранник находился вообще позади них…

К тому же, и сама фигура была какая-то «размытая». Не то чтобы она все время двигалась — совсем наоборот, фигура была практически неподвижна. Просто взгляд как-то «соскакивал» с нее, уходил как-будто по чьей-то злой воле — в сторону. сфокусировать зрение на этой фигуре было просто невозможно. Так что фигура была видна как-бы «боковым» зрением. Где уж тут как следует прицелиться.

Итак, охранники не стреляли: щадили жизни своих хозяев. Но троим, вытащившим пистолеты, не было нужды щадить жизнь своих охранников. И раздались быстрые, злые, беспорядочные выстрелы. Но буквально за какое-то мгновение до этих выстрелов черная фигура как-то вытянулась, качнулась влево — туда и полетели пули, выпущенные троими — а потом, в длинном прыжке куда-то вправо и вниз, внезапно исчезла из поля зрения троих.

Тело охранника, грудь и голову которого буквально изрешетили пули, выпущенные троими, еще только покачнулось, готовясь к долгому падению на землю, как буквально среди троих — а они стояли близко друг к другу: разговор-то велся не предназначенный для чужих ушей — выросла откуда-то снизу черная фигура. Саи — оружие ближнего боя. Оно способно не только колоть: им очень удобно разрывать горло противника. Что и было сделано с двумя, стоявшими по сторонам. А третьему, лихорадочным движением пытающемуся повернуть руку с пистолетом в сторону черной фигуры, достались два одновременных удара саи. Но не остриями, а рукоятками: сближаясь, встречные удары двух саи одновременно пришлись на его виски.

…Второй охранник оказался сметливее первого: еще только увидев, как оборачивается дело, он прыгнул с холма вниз, на тропинку, спиной назад. Как только его спина коснулась земли, он быстро перевернулся на живот, и оказался в отличной исходной позиции: спиной к страшной полянке, лицом — к возможному спасению. Руки резко выпрямились, ноги спружинили, — и он, набирая скорость, начал спуск вниз. Подальше от всего этого ужаса…

Мишель выдернула саи из горла первого убитого, стряхнула кровь — и сначала два мягких прыжка, а потом — длинный низкий кувырок увели ее под полог деревьев, окружающих поляну. Длинный спуск по склону, быстрое переодевание: спортивные трусики и майка, кроссовки, наушники плейера — и десять минут бега до машины.

Через полчаса она уже была в самолете.

Она внимательно прислушивалась к себе — и никаких изменений не находила… Это были первые в ее жизни убийства, — и ничего?! Никаких «моральных угрызений»?! Она вновь прислушалась к себе: действительно, ничего!

«Да ведь так и должно быть!» — внезапно поняла она. — «Все уже было продумано РАНЬШЕ! С РЕШЕНИЕМ ОБ УБИЙСТВАХ ОНА УЖЕ УСПЕЛА СВЫКНУТЬСЯ РАНЬШЕ…»

Ей вспомнились слова Хироширо Номуши, сенсея и ее учителя:

— Убийства нет! Есть выполнение решения. А смерть — ее тоже нет. Просто ты и твои противники решаете задачу — а ответ не всегда может удовлетворить обе стороны… И неважно кто остался в живых — главное, что задача решена…

К Мишель мягким толчком пришло осознание того, что, на самом деле, ВОИНОМ она стала уже давно — окончательное оформление этого произошло, когда она приступила к своим «специальным» тренировкам. Теперь же — это просто некое «документальное оформление», «выдача сертификата», что ли… Поэтому-то она и осталась совершенно спокойной…

…А пять трупов нашли только на следующий день. Собственно, три охранника, посовещавшись между собой, минут через пятнадцать поднялись все же на полянку, громко разговаривая между собой на тему о футболе — чтобы СПУГНУТЬ убийцу, если тот по какой-либо причине еще не скрылся. Но они только убедились, что все пятеро мертвы. Больше им там делать было нечего: документов, которые следовали бы спрятать, никто из четверых с собой не брал. И они тихо скрылись — разговор с полицией им совсем не улыбался…

А выстрелов вообще никто не слышал: глушители работали отлично. Правда, они же существенно замедляли скорость поворота оружия, — что и сказалось самым пагубным образом для их владельцев.

* * *

Прошло шесть дней, как они все собирались в последний раз в Лаборатории.