— Его друзья.
— Видите ли, джентльмены, это частное заведение. Я не позволю любому человеку с улицы беспокоить моих постояльцев.
— Хорошо, в таком случае мы здесь для того, чтобы предъявить вам обвинение в содержании публичного дома, раздел тринадцать Акта о поправках к уголовному кодексу. Конечно, если вы не вспомните, что мы друзья мистера Данлеви.
— Да-да… Видимо, яркий свет ослепил меня. Сюда, пожалуйста.
Мы поднялись по грязной, украшенной паутиной лестнице и прошли по коридору к двери без номера. Домовладелица постучала:
— Выходите, к вам пришли двое джентльменов. Говорят, что ваши друзья, так, во всяком случае, они сказали.
Она улыбнулась нам щербатым ртом и удалилась вниз по лестнице.
Не дожидаясь ответа, Холмс повернул дверную ручку, ворвался в комнату и уселся в ближайшее кресло, прежде чем стоявший у открытой двери хозяин успел поприветствовать нас.
— Хотя неблагодарная задача установить вашу личность сильно замедлила мое расследование, я все же выяснил место рождения Джонни Блэкстоуна, разыскал ферму его родителей, начальную школу, первый полк, место, куда его перевели по службе — Египет, — и установил факт его исчезновения. Мне нужно узнать, где сейчас Блэкстоун. Его армейское начальство, родители и любимая сестра не меньше моего заинтересованы в том, чтобы найти его. Я попрошу вас рассказать о первой встрече с Блэкстоуном в мельчайших подробностях, не упуская самой незначительной детали. Я призываю вас стать певцом банальности. — Детектив зажег сигарету, вдохнул и медленно выпустил дым. — Снабдите меня мелочами — топливом, на котором работает механизм сыска.
Беседа продолжалась почти четыре часа, но мне показалось (думаю, и Данлеви тоже), что она заняла несколько дней. Холмс снова и снова просил его повторить свой рассказ. Данлеви каким-то непонятным образом удавалось сохранить хорошее настроение. Однако я заметил, что он все больше сердится на себя за проявленное в ту ночь неблагоразумие, помешавшее ему запомнить все в подробностях.
Я курил, прислонившись к двери, Данлеви удобно расположился в кресле, подперев рукой подбородок, а Холмс занял другое кресло, уперев ноги в низкую каминную доску. Мой друг продолжал допрос. Мне казалось, он идет уже далеко не по первому кругу.
— Что вы успели услышать из разговора Блэкстоуна с Мартой Тэйбрам с момента их встречи и до того, как вы покинули «Двух пивоваров»?
— Только то, о чем я вам уже говорил, мистер Холмс. Все вокруг кричали, и никто особо не стеснялся в выражениях.
— Этого недостаточно. Пораскиньте хорошенько мозгами. Ну же, напрягите память, мистер Данлеви!
Тот крепко зажмурился, сосредоточиваясь, устало потер переносицу.
— Блэкстоун отвесил комплимент по поводу ее капора, сказал, что тот очень идет Марте. Он настаивал, что сам оплатит ее выпивку, говорил, мол, они с ней подружатся. Они издевались над одним солдатом — тот очень нервничал: положил глаз на девчонку и целый час не решался начать с ней разговор.
— А потом?
— Рассказывал про египетскую кампанию.
— Употребил именно это слово?
— Точно не помню. Было много экзотических выражений, ярких описаний… Помню рассказ о трех кобрах, который, как видно, ее сильно развлек. Я едва успел…
ebooksa