— Генри Арчер — жертва Диксона, — пояснил Понс. — «Милый друг» мисс Сьюзен, смерть которого оказалась той искрой, которая подожгла страсть вашей сестры стать общественным палачом.
Сьюзен горько ухмыльнулась.
— Сестра! Сестра! Что же ты натворила!.. — пробормотал судья Анструтер.
Понс поглядел на свои часы.
— Если вы позволите, нам хотелось бы успеть на поезд.
Сидя в купе поезда, мчавшего нас к Лондону, Понс прокомментировал мою невнимательность.
— Видите ли, Паркер, важно не столько то, что
Любой мог прикончить эту троицу, но тогда почему он оставил в покое всех остальных оправданных судьей Анструтером подсудимых? Ответ напрашивается сам собой: просто эти трое оказались в пределах досягаемости убийцы. Далее, судья принимал участие в судебных заседаниях не только в Россе, но и за его пределами, однако Провидение, похоже, выбирало свои жертвы исключительно из
Дом Хестер Спринг стоит рядом с церковью, которую регулярно посещала мисс Сьюзен. Последняя также работала в больнице, в которую положили Перси Диксона. Смерть Элджи Фостера могла стать результатом внезапно возникшего побуждения, хотя нельзя исключить и того, что ее спланировали заранее. Я лично склоняюсь к первому допущению, поскольку в противном случае Сьюзен была бы вынуждена установить слежку за его домом и тем самым могла бы привлечь к себе нежелательное внимание и возбудить подозрения. Возможно, опасения судьи Анструтера относительно того, что он ходит во сне, были всего лишь ширмой, за которой он прятался, не желая признать того, чем занимается его сестра, ибо без сомнения, знал, что она категорически несогласна с его подходом к решению проблем правосудия.
В сущности, дело оказалось простейшим. Единственным возможным поводом для изменения приговора суда на смертную казнь во всех этих случаях должно было быть стремление убийцы интерпретировать справедливость именно так, как она ему представлялась. Многие из нас нередко испытывают подобные побуждения, особенно когда в утверждении справедливости происходит определенный перекос, хотя обычно мы так и не воплощаем такие устремления на практике. Мисс Сьюзен, видимо, на протяжении ряда лет испытывала на себе давление установок, но лишь смерть Генри Арчера подтолкнула ее к определенным действиям. К сожалению, нам никогда не узнать того, были ли все эти убийства чисто импульсивными поступками, либо же она заранее подготовила убийство Спринг и Фостера в целях маскировки смерти Диксона, для которой у нее существовал вполне осязаемый и реальный мотив — ее дружба или романтическое увлечение — с Арчером?
Он пожал плечами.
— Как бы то ни было, этот небольшой эпизод имеет под собой довольно серьезную мораль, а именно: если неоправданно большое число людей стремится изображать из себя Господа Бога лишь тем, что по своему усмотрению даруют жизнь, это может подтолкнуть других людей к тому, чтобы заняться смертью.
Уильям Сэмброт
Налет гениальности
Мало кому известно, что в Сан-Франциско есть два Русских холма. Один из них располагается к югу от рынка, чуть выше района Потреро; в целом это довольно уединенный холм со сгрудившимися у его подножья прокопчеными фабриками — но с его вершины открывался завораживающий вид на залив и город. Населяющие этот холм люди — художники, писатели и в целом независимые представители творческой интеллигенции — предпочитали не особенно распространяться на тот счет, сколь изысканным местом является их холм.
Из находившейся в доме на Русском холме своей квартиры Эд Маккелвин разглядел человека, медленно вылезавшего из окна на двадцать пятом этаже тридцатиодноэтажного здания «Коммунальных услуг» в семи милях от себя. Подобное наблюдение в общем-то не составляло проблемы для человека с крепкими нервами, мощным биноклем и пристрастием к изучению игры света и тени над городом.
Маккелвин был свободным фотографом, причем одним из самых лучших.
Стены его холостяцких апартаментов были сплошь увешаны великолепными фотоснимками, подтверждавшими, что со своей камерой Маккелвин умел оказываться в гуще событий, но ни один из них не мог сравниться с его
«
Маккелвин подался вперед, зажав бинокль в крепких руках. Внимательно всматриваясь в слегка туманную картину, он увидел, как крошечная фигурка наконец-то вылезла из окна и начала медленно продвигаться по карнизу к углу здания.