— Солидарность — это когда толпа объединяется в коллектив! — выкрикнула Ева-Бритт Квист. — Солидарность — это когда ты видишь что-то дальше своего носа, но тебе этого не понять!
Анника внезапно пришла в ярость. Эта глупая курица выставляет ее на посмешище перед всей редакцией. Анника сделала два шага и смешалась с толпой коллег. Горло сжала судорога, ей стало трудно дышать.
«Только без патетики. Только не вздумай расплакаться».
— Ладно, — сказал вдруг стоявший рядом с Анникой Эмиль, — в конце концов, можем же мы обсудить этот вопрос? Мы ведь на собрании.
— Надо стоять всем вместе! — продолжала визжать Ева-Бритт. — Мы же договорились!
Анника удивленно посмотрела на коротышку-стажера. В этом парне что-то есть!
— Кто договорился и о чем? — спросила Анника, встретившись взглядом с председателем комитета. — Ты и кто еще? Как насчет нас, рядовых сотрудников?
— Анника верно говорит, — раздался чей-то голос за ее спиной.
— Это коллективное действие! — снова закричала председатель комитета. — Нам надо держаться вместе, чтобы добиться удовлетворения наших требований.
— Каких требований? — не сдавалась Анника. — Увольнять первыми пришедших последними? Где же здесь честность и справедливость?
— Именно! — поддержал Аннику Патрик Нильссон.
Собрание заметно оживилось.
— Нам надо держаться вместе! — гнула свое Ева-Бритт, окончательно срывая голос.
— Чтобы ты сохранила свое место! — крикнул кто-то из задних рядов. — Но что будет с нами?
— Да, именно, что будет с нами?
Анника отступила на несколько шагов, обошла Роню и взяла сумку со стола. Стоял такой шум, что никто уже не слышал, что хрипит Квист.
Было ясно, что поработать в отделе дневной смены ей удастся еще не скоро.
Андерс Шюман видел, как Анника достала из сумки талоны и исчезла в направлении столовой.
Сам он сидел в пустой радиостудии, наблюдая профсоюзное собрание сквозь открытую дверь.
Ева-Бритт Квист оказалась на посту председателя профсоюзного комитета еще большим несчастьем, чем он мог себе вообразить. Это говорило о многом.