Корабль-призрак

Пэтч несколько мгновений, тяжело дыша, смотрел на него. Затем он развернулся и быстро вышел на улицу. Я последовал за ним и увидел, что он ожидает меня на тротуаре снаружи. Его трясло от гнева, и было видно, что силы его покидают.

— Вам необходимо поспать, — произнес я.

— Мне необходимо выпить.

Мы молча дошли до площади и расположились в маленьком бистро, рекламировавшем свои фирменные crêpes[12].

— У тебя есть деньги? — спросил он.

— Фрейзер мне немного одолжил, — ответил я.

Он кивнул.

— Я моряк с потерпевшего крушение судна, — пояснил он, — и нахожусь на содержании у консула. На алкоголь его щедрость не распространяется. — Он произнес это с горечью в голосе. Когда мы заказали коньяк, он внезапно добавил: — Последнее тело выловили только сегодня в два часа ночи.

Его лицо было таким же измученным, каким я видел его на борту «Мэри Дир». На гладко выбритом бледном лице еще отчетливее выделялся фиолетовый кровоподтек.

Я протянул ему сигарету, и он прикурил ее дрожащими руками.

— Они попали в приливное течение недалеко от входа в бухту Лезардрие.

Нам принесли коньяк, и он одним глотком осушил свой бокал и заказал еще два.

— Ну какого черта это должна была оказаться шлюпка Райса! — Он изо всех сил хлопнул ладонью по столу. — Если бы это был Хиггинс…

Он вздохнул и снова погрузился в молчание.

Я ему не мешал, чувствуя, что он нуждается в этом молчании. Он не спеша пил второй бокал и время от времени поглядывал на меня, как будто пытаясь на что-то решиться. На маленькой площади бурлила жизнь. Нас окружал шум беспрерывно сигналящих автомобилей и быстрая эмоциональная французская речь спешащих по тротуарам местных жителей. Было чудесно сидеть так, потягивать коньяк и знать, что ты жив. Но я никак не мог избавиться от воспоминаний о «Мэри Дир». Глядя на Пэтча, который сидел рядом, неподвижным взглядом уставившись в свой бокал, я задавался вопросом, что же на самом деле случилось на этом судне, прежде чем на нем появился я. И эта кучка выживших матросов в конторе у порта…

— Что имел в виду Хиггинс, когда говорил о вашей репутации? — спросил я. — Он намекал на «Белль-Айл»?

Он кивнул, не поднимая глаз.

— А что случилось с тем судном?

— Оно село на скалы и переломилось… Пошли разговоры. Вот и все. Речь шла о большой сумме денег. Это не имеет значения.

Но я знал, что это важно. По тому, как он об этом говорил, было ясно, что та старая история не дает ему покоя.