– Это снято шестнадцать дней назад, – сказал Лучан. – И на основании имеющихся данных я почти наверняка могу сказать, что процесс восстановления ускоряется. Еще две недели – и он будет в полном здравии. – Он хохотнул. – Может быть, даже станет немножко на меня сердиться.
Кейт снова покачала головой.
– Но возникает простой вопрос относительно массы тела…
– Каждый грамм жира преобразуется, абсорбируется, реабсорбируется и направляется генетически, чтобы послужить необходимым строительным материалом там, где это нужно. – Лучан пожал плечами. – Нет, конечно, совсем целеньким он не получится, если я, допустим, отрежу ему ноги или удалю таз… перераспределение массы имеет свои ограничения… но при меньших повреждениях… voila! – Он отвесил поклон в сторону бака.
– И им требуется свежая кровь, – произнесла Кейт. Она посмотрела на Лучана. – Такая же судьба ждет и Джошуа?
– Нет. Ребенку делали переливания, но, когда его не было в Румынии, он не участвовал в Причастии.
– В Причастии?
– Это когда действительно пьют человеческую кровь, – пояснил Лучан.
– Это кощунство.
– Согласен.
– Теневой орган, – пробормотала Кейт, добавив уже громче: – Когда они просто пьют кровь, то вирус Д разносит транскрипцию ДНК и восстановление иммунитета проходит более эффективно?
– О да, – ответил Лучан.
– А еще какое воздействие это оказывает? На мозг? На личность?
Лучан пожал плечами.
– Я не разбираюсь в последствиях психосоматических или психологических привычек.
– Но эти стригои… как-нибудь меняются, когда начинают уже по-настоящему пить человеческую кровь?
– Мы считаем, что да.
Кейт приблизилась к осциллоскопу. Беспорядочные кривые отбрасывали зеленый отсвет на ее кожу.
– Тогда я потеряла его, – прошептала она. – Они превратили его в нечто иное.
Она отвернулась и уставилась в темный угол обширного помещения.