Дети ночи

– Тс-с-с, – неизвестно зачем прошептала Кейт.

Она погладила животное по шее и только тут заметила, что веревочная уздечка привязана к более длинной веревке, закрепленной на колышке, торчавшем из земли футов на восемь-десять ближе к кибитке. Она выругалась про себя.

Колышек был вбит глубоко. Кейт присела на корточки и, не сумев его вытащить, изменила положение, напрягла мышцы спины и вывернула его из земли. Животное слегка отпрянуло, расширившимися глазами следя за ее усилиями. Кейт свернула веревку и подбежала к лошади, похлопывая ее по шее и приговаривая что-то успокаивающее.

На плечо Кейт опустилась рука, а с другой стороны к горлу прикоснулось острие ножа. Хриплый голос прошептал что-то на непонятном языке. Это был не румынский и не английский. Кейт моргнула и, как только лезвие исчезло, повернулась.

Перед ней стояла цыганка. Она, скорее всего, была ровесницей Кейт, но выглядела лет на двадцать старше. Даже при тусклом свете можно было разглядеть морщины, ввалившиеся щеки и щербатый рот. Одета цыганка была примерно так же – в черную юбку и темный свитер. Нож в ее руке выглядел весьма внушительно и, судя по прикосновению к горлу, был очень острым.

– Ты… американская женщина? – спросила цыганка. Ее голос показался Кейт слишком громким. Совсем близко по шоссе двигались к мосту грузовики. – Ты приехать в Румыния с воевода Чоаба?

У Кейт подогнулись колени.

– Да, – прошептала она в ответ.

– Приехать с preot? Священник? Кейт кивнула.

Женщина сгребла сильной рукой ее свитер, толкнула ее назад, в траву, и поднесла нож к лицу.

– Ты мать стригой. – Последнее слово она произнесла с шипением.

Кейт медленно отвела голову назад, на дюйм от сверкающего перед глазами лезвия.

– Я ненавижу стригоев. Я пришла уничтожить их. Цыганка молча смотрела на нее.

– Они украли моего ребенка, – прошептала Кейт. Женщина моргнула. Нож не шелохнулся.

– Стригои забирать много цыганские дети. Много сотен ani… лет. Они брать цыганские дети, чтобы пить. Теперь они брать цыганские дети продавать американцам.

Кейт нечего было ответить на это.

Женщина спрятала нож и опустилась на колени в траву. Лошадь, не обращая на них внимания, продолжала пастись поблизости.

– Я приехать, потому что сюда эта неделя привезти целые семьи Romany. Солдаты иметь… в месте для солдат возле плотина. Мой муж и дочь там. Я и сестра в Венгрия. Солдаты не пускать люди по дороге здесь. Сегодня стри-гои использовать Romany. Так?

Кейт подумала о Церемонии. Они с О’Рурком должны были обеспечить своей кровью то, что Раду Фортуна называл Причастием. Их кровь предназначалась для Джошуа и почетных гостей. А чем потчевать сотни прочих стригоев?

– Да, – сказала Кейт. – Полагаю, стригои убьют их сегодня ночью.